Из ада в рай – Божий промысел. Книга 2

Приехала домой студенткой мединститута. Об этом сразу узнали, отношение мгновенно изменилось. Даже жена председателя райисполкома с дочерью пришла спросить, как поступить в мединститут, как будто я – член приёмной комиссии. Долгое время я не могла забыть то унижение, которое мне пришлось пережить, и мне хотелось скорее уехать в Одессу. Первый год я жила на квартире по улице Тираспольской у Наташи. Директор нашей школы Леонид Ефимович дал мне её адрес. У него умерла жена, и Наташа много лет воспитывала его дочь Леночку и сына Сашу. Она привыкла к ним и каждое лето с нетерпением ждала их в гости. Наташа, лет 50, была очень доброй женщиной. У неё были физические недостатки – врождённый вывих бедра и бельмо на глазу. Зарабатывала себе на жизнь тем, что кому-то уберёт в квартире, кому-то постирает. У неё была своя клиентура. Сэкономленные деньги посылала детям. Со временем и я стала помогать стирать и гладить, и она мне давала мою долю.

Училась я с большим интересом. Больше всего мы пропадали в анатомке. Думала, на всю жизнь запомню каждую косточку, каждое отверстие в черепе, ибо это – основной базис. Я была в 8 группе. У нас в основном были приезжие, только Ольга Нефедова и Алла Сарару – одесситки. Аллочка – очень красивая, всегда одета исключительно, со вкусом.  И неудивительно – ведь у неё мама – портниха, а отец – закройщик. Со временим Аллочка потянулась ко мне. Вместе делали лабораторки, вместе ходили в анатомку. Тогда была мода подписываться на различные издания, и она всегда приносила мне почитать мировую классику.

Кто-то предложил встречать Новый год вместе. Я сразу спросила у Наташи:

– Можно всей группой встречать Новый год у нас в квартире?

Никаких предупреждений «то-то не разбейте», или «ведите себя прилично» не было. Наташа сказала:

– Я пойду к знакомым, пожалуйста, веселитесь. Просто веселитесь.

И в этом поступке вся она.

Я наготовила на всю группу. Изрядно устала, потому что готовила почти всю ночь. Как водится, вначале дружненько под возглас «С Новым Годом!» выпили, закусили и потушили свет. Я пошла на кухню, прилегла на диванчике. Начались танцы. Скоро мои подружки и сокурсники полезли друг на друга. Я такого поворота никак не ожидала. Это ведь от неумения интересно развлекаться… Лежу на диванчике, и вдруг – странное дело – Коля Яценко укладывает мою подругу Люду Подосовскую на меня. Я встаю, включаю свет и всем объявляю: «До свидания!» На второй день противно было в глаза друг другу смотреть.

Со своей группой я встречала какой-то праздник ещё один раз. На этот раз вполне прилично. У Наташи я прожила первый курс и половину второго. Второй курс начался с приключения. Иду так неспеша, вразвалочку, ворон ловлю. Фу ты, батюшки, смотрю – на часах главного корпуса без двух минут 9. Я припустилась и упала, сильно подвернула ногу. Голеностопный сустав моментально разнесло. Какой-то парень отнёс меня в хирургию. Наступить на ногу было совершенно невозможно. Пришла сестричка, наложила тугую повязку и зачем-то сделала пробною дозу противостолбнячной сыворотки, хотя повреждений тканей не было… и исчезла, сказала через час повторит. Час жду, второй – никто не подходит. Проходил Виталий, земляк из Златополя, студент старшего курса, спрашивает:

– Анна, ты что здесь делаешь?

– Да вот, спешила на лекцию. А теперь с распухшей ногой и двигаться не могу. Не знаю, как домой добраться.

– Давай, я тебе помогу.

Опираясь на твёрдое мужское плечо, я выбралась на улицу. Виталий взял такси, привёз меня домой на Тираспольскую и с чувством выполненного долга спокойно ушёл. Он и не подозревал, что через несколько минут разыграется интересный в медицинской практике случай. Вдруг мне стало невыносимо плохо. Я увидела себя в зеркале фиолетово-красной. С трудом выползла на крылечко. Меня увидела соседка и вызвала скорую помощь. Оказывается, у меня была анафилактическая реакция на противостолбнячную сыворотку. Мне ввели только пробную дозу. А если бы всю, вряд ли бы я сейчас писала эту историю. Три дня я пролежала в реанимации и три – в общей палате.

Выписали, и через неделю мы поехали в колхоз. Меня решили определить на «лёгкий труд» на кухню. В помощники прикрепляли кого-нибудь из парней, чтобы воды наносил да казаны поставил. Казаны были огромные. Ведь готовила на две группы – 40 человек… Мальчики свою работу сделают – воды наносят, и все дела. Без содрогания не могу вспоминать. Готовить приходилось на соломе в больших казанах борщ и второе. Солома пых и всё. Ох и намучилась я! В 2 часа ночи встаю, картошки начищу, всё приготовлю к завтраку. Все приходили свеженькие, жизнерадостные – сели, поели и пошли. А у меня – обед. Не успела отвести – тут и ужин. Нога распухла, нет никакого терпения. Неделю до конца я всё-таки не дотянула. Сказала: «Я вообще есть не буду, только освободите меня». Больше «на лёгкий труд» повара я не соблазнялась. Тогда стали оставлять на кухне по две девчонки и работника в придачу. Через день смена менялась. И эта практика закрепилась на все годы.