Из Англии с любовью (СИ)

В доме было уютно, правда довольно пыльно и холодно. Фредерик и Эллиа отправились за ветками и хворостом, оставив Оливию вместе с Агатой разводить огонь в камине. По дороге сюда они уже собрали несколько палочек, которых могло хватить на непродолжительное время, пока не донесут остальное.

— Приятно удивлена твоим способностям, — похвально начала миссис Нильсен, — никогда бы не подумала, что аристократка сможет сама разжечь огонь.

— Тетя научила меня не только манерам, но и честному труду, — противопоставила ей Агата, поправив кочергой угли. — Иногда приходится закатать рукава.

Оливия добро улыбнулась и коснулась фотографий, стоящих на выступе камина. Нильсен могла ошибаться, но ей показалось, что в глазах свекрови сверкнула боль, та непривычно затихла. Агата выпрямилась и бестактно заглянула в рамку, которую Оливия сжимала пальцами в кожаных перчатках. На ней были запечатлены счастливые молодые люди, обнимающиеся у старого катера, где-то на берегу озера.

«Это же вид из особняка!», — дошло до Агаты, — «Только здесь, на фотографии, ещё не построили пристань, точно».

— Это мистер Нильсен? — осторожно спросила Нильсен, не зная, имеет ли смелость заговорить о столь деликатной теме.

— Да, — спокойно ответила Оливия, проведя по его лицу указательным пальцем, — это он.

— Какое потрясающе сходство с Алексом. Такой же красивый и уверенный. Даже ухмылка идентичная.

— Ты права, — с грустной улыбкой заметила женщина, — они ужасно стали похожи со временем. Александр всегда подражал своему отцу, видимо, отсюда и перенял манеры. Кстати, этот дом — первое, что мы построили на этой земле.

— Это место для Вас много значит, я права? — сообразительно выдала Нильсен. Ну, конечно же, значит, следом подумала Агата, понимая глупость своего вопроса.

— Для нас обоих. — Оливия отставила рамку в сторону, нерешительно закусывая нижнюю губу и улыбаясь человеку на фотографии. — На следующее лето в нашей семье появился Александр. Он с отцом так много времени здесь проводил. Вон те модели яхт — всё их произведения.

Агата с жадным интересом кинула взгляд в сторону красивых резных корабликов, с корявой подписью на корме. Она представила маленького Александра, выводившего название лодок «Отвага», «Полюс» и «Завтра». Последняя была написана с особой аккуратностью, будто самая любимая.

— После смерти отца Александр забросил любовь к яхтам и к этому месту, — миссис Нильсен обреченно вздохнула, будто сражаясь с истинными эмоциями. Это было больно, невыносимо ужасно вспоминать о том времени. — Наверное, всё это сильно напоминает Александру о том времени. Уход мистера Нильсена дался нам нелегко.

— Я понимаю, — с тяжелым сердцем сообщила Агата, вспомнив свою утрату. Её пробивало от душевности и сложности разговора, — я…

— Не продолжай, — заботливо попросила Оливия, приобняв невестку, — лучше не затрагивать столь глубокие душевные раны. Главное сейчас это — будущее.

Агата поблагодарила всех и вся, в особенности свекровь за то, что та не стала развивать трепетную тему. Англичанка была не готова продолжать тяжелый и грустный разговор. В некоторые моменты Оливия выглядела как самый глубокий и проникновенный человек, относилась с материнской заботой и любовью. А в следующие, едва не открыто выражала свою неприязнь и брезгливость. Кто из этих двух личностей правдивая миссис Оливия Нильсен?

— Наверное, мой вопрос прозвучит бестактно, — всё же рискнула Агата, собрав в себе всю уверенность. Иного момента могло не представиться. — Не принимайте на свой счёт, но иногда я не вполне понимаю… Что сделала? Иногда складывается такая картина, будто Вы ненавидите меня.

Вы для Александра ужасно важны, и я не хочу, чтобы между нами были камни преткновения. Может быть, я не та невестка, о которой Вы мечтали, но мне ужасно хочется, чтобы мы смогли найти контакт. Хотя бы ради Алекса — мы обе желаем, чтобы он был счастлив.

Агата замолчала, не зная, правильно ли она поступила. Оливия, к её большому удивлению, не отстранилась, а даже, казалось, повеселела после столько уверенной речи.

— Признаюсь честно, Агата — я не вполне была к тебе справедлива изначально, но лишь потому, что ты ужасно напоминаешь мне себя в молодые годы, — учтиво сообщила миссис Нильсен, свободной рукой притянув ещё одну фотографию с выступа, — молодая англичанка, приехавшая учиться бизнесу в шведский элитный университет.

— Так вы из Англии? — восторженно уточнила девушка.

— Да, Ливерпуль, но со временем акцент стерся, хотя на некоторых гласных иногда можешь услышать характерное «а», — спокойно ответила Оливия, пододвигая рамку со своим изображением, — мне было восемнадцать, когда мы познакомились. Я была вульгарна, самонадеянна и безрассудна, а он холоден, расчетлив и умен. Со временем мы изменились, где-то переняли черты друг друга, став лучше. Но было слишком много боли в процессе… Я боялась, что вы с Александром повторите нашу участь, когда он тебя описывал, я всё больше и больше убеждалась в своей правоте.

— Неужели он так плохо обо мне отзывался?