Из бездны - к небесам

- Что, что вы сказали? Повторите!

- Что именно?

- То, что вы только что сказали. Вы подали мне неплохую идею!

- Я сказал: "Бранскомб..."

- Нет, не о нем. Что вы сказали о девушке?

- Я сказал: юная героиня, прелестная и невинная, неопытная... медленно повторил Уоллингхем.

- Вот оно! - воскликнул маркиз. - Именно так! И Бранскомб никогда ее не видел!

- О чем вы?

- Это же очевидно! Все, что нам требуется, это найти юную, прелестную, невинную девушку, не искушенную в жизни, которую мы втайне воспитаем в "своей конюшне", чтобы подготовить ее к этим скачкам, в которых Бранскомб заранее считает себя победителем!

- Но кто сыграет эту роль? - спросил Уоллингхем.

- А в этом вся соль! - ответил маркиз. - Я скажу вам, кто сыграет эту роль.

Он помолчал немного, а затем продолжил, и в его голосе зазвучал металл:

- Бранскомб - сноб, и поэтому она должна явиться из трущоб; Бранскомб жаждет денег, и поэтому у нее не будет ни гроша; Бранскомб хочет жену аристократической крови, которой он мог бы гордиться, поэтому она будет безродной! Это преподаст ему урок, который он никогда не забудет - и я тоже!

Глава вторая

- Поздравляю! - сказал Уоллингхем, как только лошади тронулись.

Маркиз, сосредоточенно правивший упряжкой, улыбнулся, и его друг понял, что все шло, как ожидалось.

Накануне вечером, прибыв в поместье Олчестера в Хартфордшире, они просидели за полночь, размышляя, где найти девушку, которая смогла бы ввести графа в заблуждение.

Перегрин сначала настаивал на том, что она должна быть актрисой, но маркиз решительно отверг эту мысль:

- Если она попытается играть, обман очень быстро обнаружится, а именно этого мы должны избежать любой ценой. Он должен жениться на фальшивой наследнице, а уж тогда мы раскроем ему правду и заставим выглядеть полным дураком.

- Пожалуй, - неохотно согласился Уоллингхем.

- И более того, - продолжал маркиз, - я не собираюсь давать повод обвинять меня в мошенничестве.

- Что вы имеете в виду?

- А то, что девушка, которую я представлю Бранскомбу, на самом деле будет моей подопечной.

Уоллингхем изумленно посмотрел на него.

- Как вы собираетесь это устроить?

Губы маркиза скривились в презрительной усмешке.

- Если бы я жил на Востоке, я бы, безусловно, мог купить ее на невольничьем рынке, но, поскольку мы с вами в Англии, нужно получить право на устройство ее судьбы более деликатным способом.

- Надеюсь, вы не собираетесь воспользоваться услугами какой-нибудь старой ведьмы из тех, что заманивают деревенских девушек в публичные дома, а потом продают любителям юных девственниц?

- Я не собираюсь опускаться до подобной грязи, - резко возразил маркиз. - Но есть же на свете девушки, которые были бы рады получить богатого опекуна.

- Может, сироты?

- Вот и ответ на все наши вопросы! - воскликнул Олчестер. - Под моим покровительством находятся два сиротских приюта.

- Так давайте немедленно съездим туда, - предложил Уоллингхем. - И лучше, чтобы у девушки не было никаких родственников, которые могут внезапно объявиться и начать скандалить или шантажировать вас. Все должно сойти гладко.

- Сперва надо найти подходящую девушку, - напомнил маркиз, и по его улыбке Перегрин понял, что идея, которая пришла ему в голову, показалась его другу весьма недурной.

Всю дорогу до Олчестерского аббатства они не могли говорить ни о чем другом.

Родовое гнездо маркиза, построенное задолго до закрытия монастырей, было когда-то цистерцианским <Цистерцианцы/>- члены католического монашеского ордена, образованного во II в.> аббатством и одним из самых прекрасных памятников архитектуры в Англии.

Позже основная часть его была превращена в удобный жилой дом, но изящные крытые аркады, большая трапезная и средневековая часовня сохранились.

Перегрину казалось, что в Олчестерском аббатстве царила какая-то особая атмосфера. Он никогда не решился бы сказать об этом самому Олчестеру, но про себя удивлялся, что святость этого места не заставляла маркиза быть чуть мягче и снисходительнее по отношению к миру, что лежал за стенами аббатства.

Более того, Уоллингхем не сомневался, что его друг намеревался в отношении Бранскомба повести себя так, чтобы подтвердить свою репутацию человека безжалостного, а порою - жестокого.

Но в конце концов Бранскомб, безусловно, заслужил то, что его ожидало.

Это подтверждалось и тем, что произошло перед самым их отъездом из Лондона. На следующее утро после обеда в честь победителя дерби маркизу сказали, что с ним хочет поговорить его жокей.

- Оставить вас наедине с ним? - спросил Перегрин, когда они перешли из столовой в библиотеку.

Олчестер покачал головой.

- Нет, я хочу, чтобы вы слышали все, что скажет Беннет. Если это именно то, о чем я думаю, очень полезно будет иметь свидетеля.

Уоллингхем в ужасе поднял руки.

- Я отказываюсь, решительно отказываюсь вмешиваться в вашу вражду с Бранскомбом! Он не слишком приятный противник, мне против него не выстоять.

- Я же не прошу вас с ним бороться и не попрошу никогда. Я просто нуждаюсь в моральной поддержке, в которой вы никогда не отказывали мне раньше.