Из боя в бой

Начальнику отделения Теймур заявил, что не имел возможности привлечь свидетелей. Тот недоверчиво посмотрел на младшего лейтенанта.

- Послушай, а ты не ошибся? Может, он и не брал ничего? Бдительность и тому подобное - хорошо, но публично придираться к своему же товарищу... Ведь ты этим и на руководство отделения бросаешь тень. А теперь что? Может быть, прикажешь мне вместо тебя извиниться перед ним?

Теймур потер лоб.

- Вызовите его, если можно.

Милиционер вошел небритый, без оружия, вяло кивнул начальнику и покосился на младшего лейтенанта.

Теймур пристально посмотрел на него.

- Скажи по чести, брал ты эти деньги или нет?

Милиционер вместо ответа повернулся к своему шефу.

- Что ему надо от меня, товарищ начальник? Хотите поклянусь? Никогда не брал ни копейки! Зачем мне? Зарплата хорошая. Обмундирование дают. Чего мне не хватает? - Он даже всхлипнул, но, заметив молчаливую поддержку начальника, решил перейти в наступление.

- Откуда я знаю, может, он сам хотел пролезть или своих людей провести? Пусть он докажет! Пусть вызовет свидетелей. Кто давал мне взятку?

У Теймура сжались кулаки.

- Жаль, что я...

Он не договорил и шагнул к двери.

- Постой, а наш уговор? - остановил его начальник отделения.

- Нет! Не могу... Теймур хлопнул дверью.

Начальник расценил поступок Теймура как неуважение к себе лично и, позвонив Тарланову, попросил принять меры.

Назавтра, капитан, конечно, не упустил случая поддеть Теймура.

- Если уж ты так полагаешься на свою интуицию, то будь последователен. К чему было затевать эту сомнительную историю с постовым? Ведь твоя главная цель - поимка Гюльдасты Шахсуваровой. Кстати, - продолжал Тарланов, расхаживая по кабинету, - я уже получил заключение экспертов - фраза на протоколе и телеграммы написаны одной и той же рукой. Но подожди радоваться, представим себе на минуту один, вполне реальный, вариант. Мы отрываем Шахсуварову от работы, вызываем в милицию, показываем ей телеграмму и спрашиваем: "Это ваш почерк?" Она приглядывается к бланку и признает: "Да, мой". "А почему вы поставили такую подпись, разве вас зовут Арестун?" А она этак поводит плечами и удивляется: "Не понимаю, что это, допрос? Захожу, однажды, на почту купить конверт, подбегает мальчонка: "Тетенька, напиши, пожалуйста, телеграмму. Брата хочу поздравить, у него родилась дочь". Написала одну, а он еще четыре бланка протягивает. "Зачем тебе так много?" спрашиваю, а он смеется: - "Брат у меня машинист, если на одной станции не застанет, то на другой уж точно, получит". Я заполнила бланки и сама же отдала, малыш не дотянулся бы до окошечка".

Тарланов вдруг остановился.

- Может быть так, а? Мы морочим голову себе, людям, а важные дела тем временем стоят. Что ты на это скажешь?

Теймур промолчал.

- В общем, мое мнение такое, - Тарланов вновь зашагал по кабинету, или давай вызовем ее и раз навсегда разберемся, или...- он рубанул воздух ладонью. - В конце концов, если мы все время будем копаться в старых делах, то на новые времени не останется.

Теймур понял - дальше молчать нельзя.

- Товарищ капитан, я знаю - Гюльдаста - и есть Турач... В первую ночь моего возвращения с фронта меня ограбили, чуть не убили... Я хорошо запомнил ее приметы, особенно - картавость. Поэтому, и в милиции она не назвалась, а протянула мне паспорт. И потом, товарищ капитан, эти пальцы... длинные, холодные... Я запомнил их навсегда!

Признание Теймура обескуражило Тарланова. Стараясь скрыть это, он подошел к окну, забарабанил пальцами по подоконнику. Да, Гюльдаста - Турач объединяла все звенья цепи. Но она же становилась и пробным камнем в их споре.

Тарланов резко повернулся.

- Ты не сможешь доказать, что был ограблен этой шайкой, так же, как не смог доказать, что милиционер-взяточник.

Теймур молчал.

- Почему ты тогда не заявил в милицию?

- Не хотел поднимать шума.

- Боялся мести?

- Нет. Не хотелось, чтобы узнали мать и брат. Мать больная, а брат слишком горячий. Мог обидеть совершенно невиновных, нажить врагов. А наш квартал...

Капитан кивнул.

- Ваш квартал, действительно, как пороховой погреб. Покажи палец, оброни слово и пойдет кутерьма.

- Джафар Джабарлы лучшие свои пьесы создал в одном из домов нашего квартала, - негромко заметил Теймур и по-военному вытянулся. - Разрешите идти, товарищ капитан?

- А как же твоя Турач?

- Вы же согласились подождать.

Тарланов нахмурился.

- Хорошо. Можешь идти.

VII

- Да, майор Тарланов слушает...

Слово "майор" старший уполномоченный произносил еще непривычно, с некоторым нажимом. Это звание присвоили ему на днях, и как раз сегодня - в канун нового года, он собирался пораньше уйти домой, чтобы хоть немного помочь жене по хозяйству - ведь приглашено около тридцати человек. Тарланов пододвинул к себе блокнот, - да-да, сейчас же начинаем розыск, - он покосился на часы, положил трубку. Но в это время вновь раздался звонок. Тарланов нехотя потянулся к телефону. - Да, слушаю, - он сделал еще несколько пометок в блокноте, досадливо поморщился. Поразмыслив, вызвал Теймура.