Из чтений по церковной археологии и литургике

Прибавим к этому еще несколько восклицаний и терминов, заимствованных из догматического языка христиан и указывающих на их религиозные и культовые представления. Отметим более замечательные. В некоторых надписях дает себя чувствовать живая вера в бессмертие, например: vivas in расе, laetaris in расе. Еще яснее выражает эту мысль следующий эпитет: hie requiescit Laurentia, quae credidit resurrectionem. В связи с этой идеей эпиграфический язык представляет несколько выражений о счастливой участи, какой наслаждаются погребенные в загробной жизни. Есть прямые выражения, в которых указывается на рай и блаженство, например: accepit requiem in Deo, получил покой в Боге, vivas in gloria Dei, scimus te in Christo, или еще яснее: in domo aeterno Dei.

Что касается до учения об отношении нашем к святым, то и на этот счет есть несколько очень ранних эпитафий, составленных в смысле учения о призывании святых. Эти последние представляются перешедшими в другую жизнь, и к ним в свою очередь переходят умирающие. В одной эпитафии будущее местопребывание называется locus sanctorum, в других: inter sanctos, inter innocentes. С другой стороны, и к умершим их друзья и родственники обращаются с просьбой, чтобы они молились за них и не оставляли своим покровительством. Вот образчик этих восклицаний: vivas in Deo et roga! Ora pro parentibus tuis, petas pro nobis Felix! Έρωτασον ύπέρ ήμών, спроси о нас, вспомни о своем сыне Пектории, и другие. Но относительно этих и подобных формул нужно заметить, что они большей частью принадлежат довольно древней эпохе и наиболее древние из них чужды специфических признаков христианства, представляя их лишь спорадически. Есть и еще одна характеристическая формула, нередко встречающаяся в гробничной эпиграфике и представляющая оригинальное приложение технического языка римлян. Это восклицание, обращаемое всего чаще к живым в следующей лаконической форме: pie, zeses – пей, живи! Оно часто встречается на памятниках греко-римских. Но там употребление этой формулы имело совершенно эпикурейский смысл и служило выражением того беззаботного, ничем не возмущаемого наслаждения, которому отдавались участники пирушек и оргий[316].

У христиан формула: πίνε, ξέσες читается на донышках чаш и бокалов, находимых в гробницах, на стенах могил и на других предметах и, конечно, имела иной смысл, чем в классической фразеологии. Некоторые из предметов, украшенные этой надписью, служили при агапах или общественных столах, во время брачных и похоронных обедов. Выражение πίνε на них означало приглашение участвовать в этих трапезах, а слово vivas – желание счастья, блаженства. Некоторые из археологов высказали еще ту мысль, что словом πίνε на чашах выражалось указание на акт причащения и что самые эти чаши были не что иное, как потиры или calices, из которых верующие принимали евхаристию. К этому разряду таинственных формул принадлежит следующая, например, греческая надпись: pie, zezes εν αγαθοις. Но слово άγαθόν на языке disciplinae arcani греческих отцов означало самый акт причащения и то высшее благо, которое достигается путем этого таинственного общения со Христом.