Из дневника

Министр категорически и без всяких околичностей потребовал от него, чтобы сионистская организация в России публично опровергла слухи, будто он. Плеве, замешан в погроме. Вместе с тем он пообещал Розенбауму, в качестве вознаграждения за такое заявление сионистов, легальный статус их организации, которую, как уже говорилось, власти лишь терпели. Министр также сказал, что разрешит распространение акций Колониального банка, компанию по сбору средств в Национальный земельный фонд и т. д. Однако сионисты отвергли сделку, предложенную им Плеве, и тогда он выпустил известный циркуляр о подавлении сионистского движения (см. далее). (еще см. Карабчевский Н.П "Воспоминания".. - ldn-knigi.narod.ru)

Есть основание полагать, что этот циркуляр появился на свет также и в результате покушения молодого сиониста-социалиста Дашевского на Крушевана. Плеве убедился, что сионистское движение выводит евреев из состояния покорности и побуждает их к революционным действиям.

4. Месть Пинхаса Дашевского

Пока в общественных кругах шли совещания и приготовления к организации самообороны, внезапно был совершен акт индивидуальной мести, взволновавший все общество. Его героем был Пинхас Дашевский, 23-летний студент, принадлежавший к кругам {143} сионистов-социалистов. Он совершил покушение на жизнь Павулаки Крушевана, главаря подстрекателей еврейского погрома в Кишиневе.

Юноша действовал на собственный страх и риск, не посоветовавшись ни с кем из своих товарищей, но его поступок был воспринят еврейской молодежью, преданной своему народу и болеющей за его честь и достоинство, как выражение национальной мести сеятелям ненависти к евреям и виновникам пролития еврейской крови.

Пинхас Дашевский приехал в Петербург специально, чтобы убить Крушевана, владельца двух антисемитских газет - кишиневского "Бессарабца" и петербургского "Знамени", субсидируемых из государственной казны. Дашевский несколько недель выслеживал Крушевана, пока не выяснил, что тот находится в Петербурге. Дашевский напал на черносотенца и ударил его ножом в шею, но нанес лишь легкое ранение. Крушеван отказался принять первую помощь из еврейской аптеки, находившейся по соседству с местом происшествия, и уехал к себе на квартиру.

Дашевский после покушения отдал себя в руки стоявшего поблизости постового полицейского и был немедленно препровожден к судебному следователю. Приводимые ниже показания Пинхаса Дашевского взяты из протокола, составленного в тот же день - 4 июня 1903 года - судебным следователем шестого петербургского квартала Обух-Вощатинским.

Дашевский рассказал, что он приехал в Петербург специально для того, чтобы убить Крушевана. Он был вооружен ножом и пистолетом. Хотя у Дашевского имелся заряженный пистолет, он решил воспользоваться ножом, так как опасался, как бы в момент выстрела у него не дрогнула рука и не пострадали бы невинные прохожие. На вопрос, признает ли он себя виновным в покушении на Крушевана с заранее обдуманным намерением убить его, Дашевский отвечал, что он признает не вину, а лишь факт попытки убить Крушевана с заранее обдуманным намерением.

Еще до Кишиневского погрома, сказал Дашевский, он знал об {144} антисемитском направлении двух газет, которые редактирует Крушеван. Он считает, что редактор этих газет подстрекал народ против евреев, и волнения и несчастья, которые имели место в Кишиневе, являются, по мнению Дашевского, главным образом, следствием влияния этих двух газет и плодом деятельности их редактора. Хотя никто из родных Дашевского не пострадал во время погрома, он считал своим долгом убить Крушевана, как одного из главных виновников бедствия, обрушившегося на кишиневских евреев. Дашевский объявил, что он сионист и совершил свой поступок как еврей, чье национальное чувство было оскорблено, а также, что действовал из побуждений личной мести. "Я не бежал после покушения, так как заранее намеревался убить Крушевана и отдать себя в руки властей". Он не раскаивается в своем поступке, ибо, будучи евреем, обязан так действовать.

Размышляя над поступком Дашевского, С. Дубнов пишет:

"Немезида вкладывает оружие в руку благородного юноши, который не в состоянии вынести тяжесть позора его беззащитных и несчастных братьев. Он хочет искупить их вину за унизительную покорность судьбе и безответность... Вооруженный маленьким финским ножом, Пинхас Дашевский лишь оцарапал шею извергу Крушевану, разгуливавшему победителем по улицам Петербурга. Дашевский знал, что он идет не только уничтожить "злодея Амана", но, наверное, и навстречу собственной смерти; однако он рассматривал себя как жертву во искупление греха своего народа - греха непротивления злу. Этой нравственной цели Дашевский достиг: он стал мучеником-героем среди мучеников - покорных жертв. В последующих погромах героев еврейской самообороны вдохновляла сила его духа".