Из дневников и рабочих тетрадей

Зимняя Ялта прекрасна. Напоминает городишко из итальянских фильмов: старый, грязный, каменный, малолюдный, и – море. На кофейно-серых горах пятнами лежит снег. Темно-синее море, бледно-синее небо. По набережной гуляют люди, одеты по-разному: некоторые в пиджаках как летом, а иные в пальто и в меховых шапках.

В парке необыкновенно зеленеет всякая вечнозеленая флора. Пряный лекарственный запах лавра. Вечером становится холодно.

Вечером сидят в вестибюле и болтают.

К. Г. Паустовский – старенький и простодушный. Его мучает астма, и все же он всегда весел, бодр, рассказывает смешные истории, и сам смеется анекдотам Казакевича.

Казакевич – специалист загадывать шарады. Он их придумывает мгновенно. Например: какое обращение к еврею является одновременно римским оратором? (цыц-арон)

Придумывает смешные фамилии: Голгофман.

Еврей выкрест: Пров Акатор.

Константин Георгиевич стал забывчив и рассеян. Старость не щадит никого.

27 января

Приехал Арбузов.

Вчера погода испортилась. Утром выпал снег. Он падал и таял. На горах снега много. Стало холодно.

Мне совершенно не работается. Какой-то кошмар! Я только жру, сплю, болтаю и толстею.

Летом Ю. В. был занят работой над первым вариантом романа «Утоление жажды». Сначала казалось, что это будет повесть. Осенью он опять поехал в Туркмению.

17 октября 1959 г

Для повести.

Надо ввести мир города. Множество поразительных судеб. У каждого человека, прожившего основательный кусок жизни, – есть нечто удивительное в судьбе.

Это надо увидеть.

Здесь будут:

Б. Кудрявцев – исколесивший Европу.

Женщина, потерявшая всех в землетрясении.

Журналист, заброшенный сюда как сухой лист...

Больные нефритом, неизлечимой болезнью, для которых жизнь в Туркмении – единственное спасение.

Геологи, на всю жизнь околдованные пустыней...

И действительно, далее вся тетрадь заполнена записями о судьбах самых разных людей: проектировщиков канала, строителей, пограничников, шоферов, работяг, знатных туркменов...

Например:

19 ноября