Из дома

Я начала снова ходить в школу. Было сыро. Мы всю дорогу со школы бросались снежками. Возле моего крыльца я положила портфель и начала веником сметать снег с ног. Вдруг кто-то влепил мне крепким комком по голове. Я повернулась и увидела Роопи.

В руках он мял второй комок. Я схватила портфель и побежала по лестнице вверх, распахнула дверь и заметила, что у нас в доме чтото произошло. У всех были заплаканные глаза, мне никто ничего не говорил, но я слышала, как младшая бабушка вечером, когда доила корову в хлеву, плакала в голос. Дедушка уехал к маме и привез с собой Ройне. Он тоже ничего не говорил. Дедушка сильно устал, присаживался отдохнуть, вскакивал, шел в другую комнату и все повторял:

— Suatanan hallitus ^[14].

Что-то случилось с мамой. Дедушка не выдержал и рассказал своему двоюродному брату дяде Юнни и тете Мари. Когда я забежала к ним после школы за их племянницей Канкаан Анни, которая гостила у них, чтобы вместе идти на горку, тетя Мари обняла меня, рыдая, проговорила:

— У тебя и мамы теперь нет — ее арестовали.

Она что-то еще говорила, но я побежала домой, сбросила с себя пальто и забралась на печку, спрятала голову под подушки. На следующий день приехала тетя Айно. Она накупила маме продуктов и поехала в Ярославль на суд. Ройне увезла к себе в Гатчину до конца учебного года старшая тетя Айно. Я осталась с бабушками, дедушкой, с дядей Антти и Арво.

СВАДЬБА

Я спала с бабушкой в маленькой комнате на ее большой с никелированными шарами кровати. Каждый вечер я хотела дождаться бабушку, но она старалась отправить меня спать пораньше, и я не всегда слышала, когда бабушка ложилась. А однажды, когда мы уже спали, к нам вошел дядя Антти с какой-то женщиной. Они сели около нашей кровати, и дядя Антти сказал бабушке:

— Мама, я женюсь. Бабушка ответила:

— Я уже давно этого жду. Арво тоже будет лучше, он ведь не один сирота у меня.

Дядя зажег спичку, чтобы закурить, я чуть привстала, чтобы увидеть лицо невесты, но бабушка прошептала мне:

— Спи, еще увидишь.

На следующий день бабушка привезла целые бидоны продуктов из Ленинграда — стали готовиться к свадьбе, но свадьба оказалась ненастоящая, невеста не была никак украшена, и гостей было всего лишь несколько человек. Даже не зажгли большую лампу, а поставили в центр стола керосиновую лампу на стеклянной ножке, которая всегда горела на кухне, правда, еды было много — и холодец, и селедка, и всякие маринованные и соленые грибы, и колбаса, и еще бабушка сварила чугун горячей картошки, и бутылок было много на столе, но было тихо, почти не разговаривали, а когда поели, гости вообще ушли.

Скоро после свадьбы у нас начался ремонт. Большую комнату разделили перегородкой на две маленькие комнатки, покрасили потолок и наклеили новые обои. В одной комнатке поставили ту кровать, на которой раньше спали Арво и дядя. Большую лампу сняли с потолка, и скоро на этот крюк, на котором висела лампа, повесили детскую люльку, в которую положили маленькую-премаленькую девочку Тойни, которая родилась у дяди Антти и его жены Лизы. Тойни всегда спала, а мне хотелось ее взять из люльки на руки, но тетя Лиза говорила, что надо еще немного подождать.

Дядя Антти ушел из колхоза, хотя он работал агрономом и был главным над всеми парниками, которые были у речки. Устроился дядя Антти на завод. Иногда он приходил домой пьяный, был очень сердитым и ругал всех. Больше всех он ругал тетю Лизу и даже хотел отправить ее обратно к ее маме. Бабушка выгоняла нас всех из комнаты, а утром ругала дядю. Мы все его такого боялись, дома в эти вечера было страшно.

ВОЙНА

На лето приехала младшая тетя с Женей. Дядю Лешу еще зимой взяли на действительную службу в армию. Женя уже ходил, и был он очень беленький и смешно говорил. Я с Арво возила его на полосатых половиках по комнатам. Тойни мы тоже сажали на половик, но она не могла сидеть и падала. Приехали старшая тетя Айно и Ройне домой из Гатчины на лето. Тети обещали взять нас с собой в Ярославль навестить маму. Начали готовиться в дорогу. Старшая тетя сшила мне платье и летнее пальто из своих платьев. А младшая тетя Айно 22 июня поехала в Ленинград за билетами, но вернулась без билетов — началась война.

Из деревни начали уезжать дачники. Я с Ройне и с тетями Айно стали ездить в Павловск за продуктами, но продукты быстро исчезали, и в последнюю поездку мы купили только 20 килограммов пшена, соль и спички.

Наши учителя начали организовывать нас на прополку овощей, во время перерыва они нам читали газету. В деревне говорили, что Красная армия отступает, а учителя нам читали о подвигах и героизме красноармейцев. Дедушка дома сказал, что придут немцы и раздадут землю.

Куда-то исчезли наши учителя. Теперь уже никто не работал на колхозном поле. Дядю Антти отправили угонять колхозное стадо в тыл, но он попал в окружение и скоро вернулся домой.