Из дома вышел человек…

(Его рвет, и он убегает).

Выходит Макаров.

Макаров: Егор… (Макарова рвет. Он убегает).

Выходит Серпухов.

Серпухов: Чтобы не быть… (Его рвет, он убегает).

Выходит Курова.

Курова: Я была-бы… (Ее рвет, она убегает).

Выходит маленькая девочка.

Маленькая девочка: Папа просил передать вам всем, что театр закрывается. Нас всех тошнит!

Занавес

〈1934

〉

〈21〉 ТЮК!

Лето. Письменный стол. Направо дверь. На стене картина. На картине нарисована лошадь, а в зубах у лошади цыган. Ольга Петровна колет дрова. При каждом ударе с носа Ольги Петровны соскакивает пенснэ. Евдоким Осипович сидит в креслах и курит.

Ольга Петровна (ударяет калуном по полену, которое, однако, нисколько не раскалывается).

Евдоким Осипович: Тюк!

Ольга Петровна (надевая пенснэ, бьет по полену).

Евдоким Осипович: Тюк!

Ольга Петровна (надевая пенснэ, бьет по полену).

Евдоким Осипович: Тюк!

Ольга Петровна (надевая пенснэ, бьет по полену).

Евдоким Осипович: Тюк!

Ольга Петровна (надевая пенснэ): Евдоким Осипович! Я вас прошу: не говорите этого слова «тюк».

Евдоким Осипович: Хорошо, хорошо.

Ольга Петровна (ударяет калуном по полену).

Евдоким Осипович: Тюк!

Ольга Петровна (надевая пенснэ): Евдоким Осипович! Вы обещали мне не говорить этого слова «тюк»!

Евдоким Осипович: Хорошо, хорошо, Ольга Петровна! Больше не буду.

Ольга Петровна (ударяет калуном по полену).

Евдоким Осипович: Тюк!

Ольга Петровна (надевая пенснэ): Это безобразие! Взрослый пожилой человек и не понимает простой человеческой просьбы!

Евдоким Осипович: Ольга Петровна! Вы можете спокойно продолжать вашу работу. Я больше мешать не буду.

Ольга Петровна: Ну, я прошу вас, я очень прошу вас: дайте мне расколоть хотя бы это полено!

Евдоким Осипович: Колите, конечно колите!

Ольга Петровна (ударяет калуном по полену)

Евдоким Осипович: Тюк!

Ольга Петровна роняет колун, открывает рот, но ничего не может сказать. Евдоким Осипович встает с кресел, оглядывает Ольгу Петровну с головы до ног и медленно уходит. Ольга Петровна стоит неподвижно с открытым ртом и смотрит на удаляющегося Евдокима Осиповича.

Занавес медленно опускается.

〈1933

〉

〈22〉 ЧТО ТЕПЕРЬ ПРОДАЮТ В МАГАЗИНАХ

Коратыгин пришел к Тикакееву и не застал его дома.

А Тикакеев в это время был в магазине и покупал там сахар, мясо и огурцы.

Коратыгин потолкался возле дверей Тикакеева и собрался уже писат〈ь〉 записку, вдруг смотрит, идет сам Тикакеев и несет в руках клеенчатую кошолку.

Коратыгин увидал Тикакеева и кричит ему:

– А я вас уже целый час жду!

– Неправда, – говорит Тикакеев, – я всего 25 минут как из дома.

– Ну, уж этого я не знаю, – сказал Коратыгин, – а только я тут уже целый час.

– Не врите! – сказал Тикакеев. – Стыдно врать.

– Милостивейший государь! – сказал Коратыгин. – Потрудитесь выбирать выражения.

– Я считаю… – начал было Тикакеев, но его перебил Коратыгин:

– Если вы считаете… – сказал он. Но тут Коратыгина перебил Тикакеев и сказал:

– Сам-то ты хорош!

Эти слова так взбесили Коратыгина, что он зажал пальцем одну ноздрю, а другой ноздрей сморкнулся в Тикакеева.

Тогда Тикакеев выхватил из кошолки самый большой огурец и ударил им Коратыгина по голове.

Коратыгин схватился руками за голову, упал и умер.

Вот какие большие огурцы продают теперь в магазинах!

19 августа 1936 года

〈23〉 МАШКИН УБИЛ КОШКИНА

Товарищ Кошкин танцевал вокруг товарища Машкина.

Тов. Машкин следил глазами за тов. Кошкиным.

Тов. Кошкин оскорбительно махал руками и противно выворачивал ноги.

Тов. Машкин нахмурился.

Тов. Кошкин пошевелил животом и притопнул правой ногой.

Тов. Машкин вскрикнул и кинулся на тов. Кошкина.

Тов. Кошкин попробывал убежать, но спотыкнулся и был настигнут тов. Машкиным.

Тов. Машкин ударил кулаком по голове тов. Кошкина.

Тов. Кошкин вскрикнул и упал на четверинки.

Тов. Машкин двинул тов. Кошкина ногой под живот и еще раз ударил его кулаком по затылку.

Тов. Кошкин растянулся на полу и умер.

Машкин убил Кошкина.

Б. д.