Из другого теста. Книга 2 (СИ)

Бинка же предложила напустить в боевую операцию мистического артистизма в духе планеты — поддержать, так сказать, репутации земли-матушки. Ожидаемой критики в стиле «дура стоеросовая» от мужиков не поступило. Кобер, ломая стереотипы, похвалил «умницу девку», мол, ударим по психике — не помешает. Однако Наруга почуяла, что дело тут совсем в другом: он, кажется, решил наладить с диверсантами контакт. Полуголых огромных мужиков примут за однозначную угрозу, с которой и разговор один: прикончить любой ценой, а после разберёмся. Девиц же можно послушать, если интерес к ним перевесит желание прихлопнуть их на всякий случай. Может, и услышать, если мозги всё-таки есть, причём с обеих сторон. А то и прислушаться к рекомендациям полуголых огромных мужиков, которые выйдут на сцену, когда там не останется ни одного оглушённого страхом психа.

Шатхия лицедействовать отказалась наотрез. Что поделать, издержки воспитания: на её родной планете Хутама за лицедейство расчленяли живьём. Даже факт её нынешнего проживания на другой планете не смог переломить вбитое с детства отвращение. Биография Наруги не содержала столь прискорбного опыта — ей отвертеться не удалось.

И теперь она сидела на одной из нижних веток молодого кедра — у старых они в полсотне метров над землёй — и ломала комедию. Живописала из себя мифическую дриаду, выступающую в тяжёлой весовой категории. Ради пущего эффекта пришлось распроститься со штанами, оставшись в шортиках, от которых никак не получалось отвыкнуть. Короткий топ на узких бретельках Бинка предлагала уполовинить — для достоверности роли. Но, заглянув в глаза Гетбера, сценарист-постановщик поёжился и обнажёнку для отдельно взятой артистки отменил. Сами они с Ракной беспощадно расправились с майками, оставив узкие полоски — прикрыть соски. Хотели вообще растелешиться, но Кобер разврат не утвердил.

Дубль-Нар околачивался неподалёку. Наруга чувствовала, как он мандражирует в предвкушении охоты на живца — это дубль сообразил махом. Метрах в двадцати от неё на таком же насесте куковала Бинка: в заманушно-сексуальном темпе чесала волосы. Они у неё самые длинные и белоснежно-искристые с уклоном в эльфийскую породу. Мордаха только подкачала: круглая, загорелая и нахальная — полное разночтение со сказками. Третьим углом в выбранном треугольнике была светлокожая брюнетка дивной красоты с уклоном в древнеиндийский эпос. Эта ничего не чесала и сексуальностью не разбрасывалась. Ракна не нуждалась в репетициях и откровенно скучала в ожидании добычи, что гнали на них мужики.

Только бы не промахнулись мимо сцены — раздражённо думала Наруга, оценивая пятачок открытой земли в середине треугольника. Хрен их знает — этих вторженцев — куда они ломанутся, сообразуясь со своей индивидуальной тактикой выживания. Известный факт только один: в стороны не брызнут, будут держаться вместе до конца. Сконструируют ежа, утыканного стволами, и пойдут пулять во всё, что шевелится. Нынче диверсант пошёл продвинутый: стрелково-гранатомётные комплексы и ручные пулемёты. Никакой электроники и прочих наворотов — работа над ошибками. Ещё бы мозги захватили, тогда, глядишь, Наруге не пришлось бы торчать на дереве ощипанной курицей. Их бы никакой силой не выпихнули из корабля в логово оборотней.

Она язвительно усмехнулась и села поудобней. Прислонилась спиной к стволу, одну ногу вытянула вдоль ветки, вторую закинула сверху. Расслабилась, сложила на животе руки и бросила взгляд на Ракну. Та ироничной ухмылкой оценила посадку неисправимой мужички. Тоже прилегла на ветку, но бочком, эротично отклячив бедро. Тряхнула волосами… И тут же рухнула вниз, успев только взвизгнуть. Бинка ойкнула, а Наруга заржала. Рядом с косорукой дриадой моментально нарисовалась Дубль-Ра. Её непутёвый пилот, глухо ругаясь — видать что-то сломала — развоплотился и залез в кабину. Через несколько секунд Ракна выкатилась обратно целёхонькой. И послала кудахчущей напротив дылде русскую матерную трель. Теперь заржала Бинка. Дубль-Ра обиженно обквакала насмешниц, приняла пилота на макушку и подросла. Ракна снова взгромоздилась на ветку и сделала Наруге рожу. Но тут же замерла, прислушалась и посерьёзнела — добыча приближалась. Дубль-Ра сдулась и смылась в засаду, а приманка приготовилась — каждая на свой лад.

Добычу гнали вчетвером: Кобер и Шатхия с заду, Ойбер справа, Дибер слева. А Гет забежал вперёд, дабы приговорённые не проскочили с разбега своё счастье. Вскоре Наруга уловила первое движение меж стволов. Затем показался предсказанный ею ощетинившийся ёж-двадцативосьминог с четырнадцатью парами глаз — офтальмологический рекорд для планеты. Будь ёж единым неделимым да ещё трансформером — придирчиво оценила Наруга — то мог бы посоперничать один на один с местными грибами. За ним бы такие стаи прилипал таскались, что богомолы удавились бы от зависти. Она хмыкнула и повозилась, упрочивая равновесие.