Из другого теста. Книга 2 (СИ)

Гаффаровна склонила голову, не прекращая метать испуганный взгляд то на оборотней, то на отца.

— Она что, нас боится? — полезла Юлька к Гаффару выяснять отношения. — Здорово живём! И чего вы с Имраном про нас наплели?

У Гранки зачесалась рука — влепить засранке оплеуху, чтобы вспомнила о манерах. Она, было, собралась повиниться перед старым человеком за свою подопечную, но тот лишь досадливо отмахнулся:

— Сама же сказала: уличная — храни Аллах. Не цепляйся к пустякам. Давай о деле!

— Это ты давай, уважаемый, — подняла брови Гранка. — Мы здесь, ты здесь, а где причина нашей встречи?

Азиль тут же скользнула к люку челнока и юркнула внутрь.

— Сейчас принесёт, — с бесчеловечно деланным хладнокровием объявил Зияд и пояснил: — Ханан совсем ослабла. Мы лишний раз её не тревожим. От лекарств она постоянно дремлет. Но сейчас бодрствует.

— Давно вы перестали давать ей лекарства? — догадалась Гранка о причине столь подходящего для знакомства состояния ребёнка.

— Уже три дня, — продолжал спасаться бесстрастностью Зияд, а то бы, наверно, заревел в три ручья. — Она должна всё сознавать. Я не хочу расстаться с дочерью, не попрощавшись. Не хочу, чтобы её угнетала мысль, что её бросили у чужих людей.

Тут ему показалось, что он мог обидеть нежных барышень столь грубой формулировкой. «Нежная барышня» Юлия — бывшая мошенница и по совместительству оборотень — весело ощерилась и брякнула:

— Не переживай, у нас ей будет хорошо. Если, конечно, выживет.

Трах! Заслуженная оплеуха всё-таки нашла свою героиню. Юлька, было, окрысилась на подругу, что её вот так принародно, но Гаффар положил ей руку на плечо и попросил:

— Не нужно, Гранка. Мой сын смелый человек. Он должен знать правду.

— Должен, — подтвердил Зияд.

Внешне он не изменился — держал фасон — лишь губы побелели.

— Я не хочу верить, что Ханан выживет. Я просто надеюсь. Но если ничего не получится, отец, дай знать. Мы прилетим за тобой.

— Ну, раз уж пошла такая пьянка, так уж до смерти, — не понять отчего, рассердилась Гранка. — Вы, Зияд, в любом случае не прилетите за отцом. Планета его не выпустит живым. Разве ты об этом не знаешь?

— Знаю. И не хочу, чтобы он оставался. Я просил его вернуться с нами. Ханан не единственная его внучка. Он нужен всем своим внукам. И детям, — зыркнул он на Гаффара весьма непочтительно. — Отец, я прошу тебя: подумай ещё раз. Подумай о нас.

— Не будет он думать, — отрезала Гранка. — Не о чем.

— Замолчи! — прошипел Гаффар, рванув её за руку.

— И не подумаю, — спокойно возразила Гранка, ловя его трясущиеся ладони. — Какого хрена ты обнадёживаешь ребят? Это нормально: давать им пустые надежды? Побойся Бога, Гаффар!

— Что происходит? — напружинился Зияд, сверля деда уже откровенно злым взглядом.

Гранка предоставила тому шанс сделать чистосердечное признание и не рассориться с детьми — как бы далеко те не находились. Гаффар очень старался, надуваясь и сопя, как медведь. Потом сдулся и махнул рукой:

— Не могу. Сама скажи.

— Твой отец, Зияд, уже остался здесь навсегда. Он остался, когда потащился к нам в Таноль. Не пожелал ждать нас тут. Он никогда не покинет эту планету, как бы там не обернулось с Ханан.

— И больше я ничего не желаю об этом слышать! — грозно предостерёг Гаффар зятя от пустого сотрясания воздуха. — Что сделано, то сделано. Аллах свидетель: один лишь я вправе распоряжаться своей судьбой. Да, где там эта женщина?! — взревел он, стартуя к челноку.

Гранка еле успела цапнуть гневающегося вхолостую старого дурня. На другой его руке, жизнерадостно скалясь, повисла Юлька:

— Гаффар, брось злобиться. Пусть твоя дочь спокойно соберёт малышку. Что за спешка? Всё равно до утра здесь будем. Я вообще не понимаю: чего ты нас так рано притащил? Дал бы ребятам ещё одну ночь.

— Нет, — заметно испугался Зияд, вскинув руки и отгородившись от них ладонями. — Если не сейчас, то я не смогу. Сейчас. И мы сразу улетаем.

— Тоже верно, — буркнула Гранка, поглаживая старика по безвольно повисшей руке. — Что впустую сердце рвать.

Из челнока выбралась Азиль, оборвав жестокий разговор, обречённых на него людей. На руках женщины сидела девочка — с виду лет пяти, но в реале всех семи. А глаза вдесятеро старше — кольнула Гранку болезненная мысль, и она благодушно улыбнулась ребёнку. В принципе, ожидала худшего, но смертельно бледная девочка выглядела более-менее. Худенькая, но не высосанная болезнью до самых костей. Тёмные круги под глазами терялись на фоне огромных чёрных глаз. На её головке был наверчен пёстренький тюрбан — волос, скорей всего, нет. Длинное ярко зелёное платьице скрывало малышку до кончиков расшитых бисером туфель. На незнакомых тёток Ханан Зиядовна смотрела с усталым интересом, словно точно знала, чего от них ожидать. Ну да, очередной порции жуткого лечения — чего ж ещё-то?

— Помни, вы сразу улетаете, — процедила чуть слышно Гранка и радостно вопросила: — А это у нас кто такая?

Зияд тупо кивнул, подтверждая прежние намерения. Азиль, кажется, расшифровала эту пантомиму и закусила губу.