Из другого теста (СИ)

— Лазерное сканирование, нейропарализаторы, ручные веерные плазменники и прочее — вплоть до линков в башке — отказали сразу. Верней, они вовсе не пожелали приступать к делу. Первые полчаса после приземления десантники только и делали, что ругались да пытались добиться от своих игрушек хотя бы толики пользы. А за полчаса на встречу с ними подтянулись все монстры, что успели добежать, допрыгать и доползти. Такого угощения им сроду не доводилось видеть. Правда, ребята не растерялись. И взялись за то, что могло пригодиться в рукопашной схватке. Они даже успели поржать над размерами разрекламированных чудовищ, — презрительно скривился Гаффар. — Извечная проблема цивилизованных людей: они всегда всё знают про любую опасность, ибо уверены, что знают. Но, вера весьма склонна к предательству. Она и тут не постеснялась предать столь ярых своих поклонников.

— Гаффар, ну, чего ж ты такой нудный? Давай уже к делу! — взмолилась затаившаяся на полу Ракна. — Интересно же! А ты нудишь и нудишь со своей философией.

— Заткнись, дорогая, — бросила Наруга и кивнула рассказчику: — Прости. Мы слушаем. Что подвело десант?

— О! То, что планета берров является самой подлейшей подлостью во всей галактике, — многозначительно округлил и без того немалые глаза Гаффар. — Зверушки, высыпавшие навстречу обеду, не впечатляли разрекламированными размерами. Но эти твари потому и чудовища, что способны внезапно в считанные секунды вырасти под небеса.

— Не морочь девочкам голову, — поморщился Имран. — Самый здоровый из них не превышает метров пятидесяти. Да и то, на пике роста.

— А змеи? — мгновенно встрял в спор Гаффар.

— Так они же ползают.

— Можно подумать, кому-то от этого легче?

— Мне-то от вашей свары точно не легче, — проворчала Ракна, подползая ближе к сказителю. — Короче: зверушки резко вымахали и что? Сожрали весь десант?

— Почти, — покачал головой Имран. — На их счастье, вмешались берры. Чудовища с ними немного повоевали, но отхлынули, толком не пообедав. Они там все повально боятся этих оборотней, что лишний раз говорит в пользу человека. Ну, десант, понятно, эвакуировали. Точнее, половину. А вот всё их мёртвое барахло так и осталось валяться, где бросили. Поселенцы рассказывали, что года через три-четыре от него и следов не осталось. В труху рассыпалось.

— А на орбите что, просто любовались на это избиение младенцев? — недоверчиво сощурилась Ракна.

— Всё, что пытались запустить по планете с орбиты, отскакивало от неё, будто камушки от скалы. Поразительное дело: эта планета защищает себя почище самой крутой системы орбитальной зашиты каждой столичной планеты. Эту оплеуху умники из Европейской лиги ещё долго не могли пережить. Да что там! Они не сразу и уразумели: что, собственно, произошло? Съёмка-то с места событий тоже не удалась. На этой планете вообще не работает ни одно устройство кроме живого тела.

— А то, что внутри тела? — придирчиво уточнила Ракна.

— Тебе зачем? — столь же въедливо уточнил Гаффар. — Ваши-то линки нейтрализовали. Потому как, покойницам они уже не пригодятся. И у берров не пригодятся. Не к чему их там применить. И переводчики в башке вам не нужны. Основными галактическими языками вы владеете на зависть. С воровками вон и без линков столковались.

— А как же аборигены меж собой договариваются? — удивилась Ракна. — Их же там каждой твари по паре.

— Они там нынче все русские, — усмехнулся Имран. — Основная-то часть поселенцев они. А детишки прочих с рождения, считай, в основном русский и слышат. Некоторые их даже родному не учат. Зачем? Всё равно им с планеты пути нет. Навечно застряли…

— Что значит: застряли? — напряглась Наруга.

Правоверные старцы переглянулись. Потом Гаффар принял независимый вид и сухо проворчал:

— Вот прибудешь на место, там тебе всё и растолкуют.

— А у вас что, толковалку заклинило? — недобро процедила Ракна.

— А нас не уполномочивали лезть в чужие дела, — в тон её прошипел Гаффар.

Наруга решила, что суть вопроса не стоит ссоры, и вернулась к прежнему разговору:

— Если планета саботирует электронику, как же посадочная площадка? Как вы доставляете грузы?

— Ваши-то челноки туда садятся, или втыкаются метеоритами? — примирительно сделала глазки Ракна. — Они-то с чего там работают? С соизволения Аллаха?

— Трепло, — укоризненно приласкал её Имран. — Но ты угадала: с соизволения. Только не божьего, а Проклятой планеты. Мы об этом не слишком-то распространяемся. Но, раз уж ты, Наруга, одна из них… Словом, мы уверены, что эта планета живая. То есть, как бы живое существо.

— Продолжай, — попросила Наруга. — Я вовсе не считают, будто ты свихнулся. И кажется, поняла твою мысль. Ты считаешь, что планета защищает своих жителей по собственному усмотрению?