Из глубин

И шагнул к выходу.

— Ты куда?

— Прогуляюсь немного, — ответил Стас. — Хочу посмотреть, куда я попал.

На самом деле ему просто хотелось побыть одному. Слишком многое надо было обдумать. И желательно — не при Колдуне, который видит людей насквозь.

— А-а-а, ну давай-давай. — Илья не возражал. — Корма — туда, нос — туда. Отсек управления — в носовой части. Когда Гришко позовет — не заблудишься.

* * *

Да, заблудиться в субтеррине было бы весьма затруднительно. От кормы до носа подземной лодки тянулся единственный коридор, разделенный перегородками с овальными герметическими дверьми-люками. Справа и слева, как почки на ветке, лепились небольшие технические закутки, но в целом коридорная кишка «Боевого крота» была унылой и однообразной: гулкое железо под ногами, а над головой и вдоль стен — трубы, провода, кабели, какие-то краны, вентили, циферблаты, выступы, ниши. И опять — трубы, провода, кабели…

Одна дорога и только два направления: вперед и назад.

В таких условиях побыть одному долго не удастся. Но по закону подлости одиночество Стаса «скрасило» появление Кири.

Начохр с лязгом открыл как раз ту переборчатую дверь, к которой протянул руку Стас. Киря удивился: видимо, не ожидал его здесь увидеть. Но удивление в злых глазках было мимолетным. Доля секунды — и оно растворилось без следа. В глазах Кири осталась только злость.

Стас отступил. Начохр перешагнул через порог перегородки. Захлопнул за собой дверь.

Коридорный проход на «БК-7», конечно, тесноватый, но при желании два человека все же могут в нем разминуться.

При желании…

Литое плечо начальника «аидовской» охраны толкнуло неожиданно и сильно. Удар пришелся в грудь. Стаса отбросило к стене. Голова — и без того уже изрядно пострадавшая — больно ударилась о крепеж, удерживавший связку толстых — в руку Кири — кабелей.

А руки у начохра — ого-го! Через грязный камуфляж отчетливо проступала рельефная мускулатура.

Одна такая рука — р-раз! — обхватила кабели справа от Стаса, другая — хвать! — слева. Стас почувствовал себя зверем в клетке.

— Как дела, Хвостопад? — презрительно-насмешливый голос. Нависшее сверху лицо с выпяченным квадратным подбородком, которым можно штамповать формы для кирпичей.

Сейчас они были одни. Но не такого одиночества искал Стас.

— Я спрашиваю, как ТВОИ дела на НАШЕЙ субтеррине, Хвостопад?

Воздух, выбитый из легких плечом Кири, никак не желал входить туда снова. Стас глотал неподатливый воздух ртом и не мог ни отдышаться, ни ответить. По черепу растекались пульсирующие волны боли, и казалось, что многострадальный затылок раскалывается пополам.

Но начохра это не особенно волновало.

— Я к тебе обращаюсь!

Руки Кири справа и слева держат, как прутья решетки. На губах — издевательская ухмылка.

Не вырваться.

А если и вырваться… Что дальше? Куцый отрезок тесного коридора между двух закрытых дверей. А в коридоре — только он, Стас, и этот вояка — ловкий, быстрый, сильный. А за дверьми — ограниченное пространство машины, зарывшейся глубоко в землю. И куда он денется с подземной лодки?

— А, Хвостопад?

Но все равно. Он не Хвостопад. У него есть имя.

— Я не… — попытался выдавить Стас.

Не дали.

Пальцы Кири вцепились в ворот. Прижали к перегородке.

— Ты Хвостопад! — зло прошипел ему в лицо начохр. Он больше не ухмылялся, не насмехался, не издевался. Глаза Кири налились кровью, изо рта брызгала слюна. — Хвостопад, понял?! Тебя сюда никто не звал. Ты приперся сам.

Вообще-то это было не совсем так.

— Отпусти! — потребовал Стас.

Как будто его требование кто-то будет выполнять.

— Есть люди полезные, а есть бесполезные, — продолжал Киря, не реагируя на его трепыхание. — Ты точно не из первых.

— И не из вторых.

— Брехня! Из них из самых! Мутант долбаный! Ублюдочный Хвостопад!

— Я не хво… — Стас вцепился в руку Кири и попытался ее оттолкнуть. Дохлый номер! Все равно, что гнуть лом.

Его встряхнули так, что затылок снова ударился о крепление кабелей. В голове заискрило. «Точно, будет еще одна шишка, — подумал Стас, когда снова обрел способность соображать. — Или открытая черепно-мозговая».

А Киря все говорил. Что-то. О чем-то. Стас сконцентрировался на выпадающих изо рта начохра словах.

— …а Лёня мужик был. Настоящий. Сталкер. Вот он полезен. Он и спину прикроет, и обстановку на поверхности разведает. А что умеешь ты, Хвостопад? Ничего! Ты здесь — балласт. Говно из сектора «Г». Ты занял чужое место. Только не удержишься на нем. Я лично постараюсь, чтобы ты вылетел отсюда поскорее. Все понял?

Стасу вдруг стало обидно до слез. Обида и злость поглотили и растворили все — и страх, и осторожность, и элементарное чувство самосохранения.

— Да пошел ты! — процедил Стас.

За такие слова Киря мог бы и убить. Запросто. А и пофиг! Пусть убивает. Все лучше, чем дрожать и молчать. Быть балластом и хвостопадом Стасу не хотелось. Так пошел он, этот начохр…

— Чё?! — Киря придвинулся ближе. Глаза прищурены, на скулах играют желваки. — Чё ты мяукнул? Да я ж тебя, сука…

Лязгнула дверь.

Стас не смог сдержать вздоха облегчения.

Все, теперь они были не одни. А в присутствии свидетелей Киря вряд ли решится на что-то большее, чем угрозы.