Из глубины. Избранные стихотворения

Всем нам когда-нибудь в землю лечь.
Но – человека в себе уберечь!
Ибо это дыра в судьбе —
ветер свистит, сквозь тебя летя,
если человека в себе
ты не носил, словно мать – дитя,
если не нянчил его, его не растил,
не наставлял, отправляя в путь:
что б ни случилось, где б ты ни жил —
но человеком, мой милый, будь.
Прямоходящее существо?
Вот и – прямо ходить изволь.
А говорящее – для чего?
Чтобы солгать? Причинить боль?
Ну а разумное – знай ремесло:
мысль – в нашей утлой лодчонке весло.
…Нужно грести, не страшась, не дрожа.
Ну а куда – знает душа.

12.09.15

«Даже в самый обычный миг…»

Даже в самый обычный миг
происходят важные вещи.
Вот сейчас ты что-то постиг,
несвободы разжались клещи.
Власть ли общества, власть ли плоти…
Только знать бы наверняка:
для чего нам весть о свободе,
коль свобода – так не легка?
И, гонимый своей свободой,
хоть какой-то ищи просвет,
бодрствуй, мысль напрягай, работай, —
ведь без мысли – свободы нет.
Где же мысль, что с душой едина, —
та, в которой – вера и честь?
Всех случайностей паутину
разрываешь – а что там есть?
Даль безмерная? Призрак рая?
Скажут: это иллюзия, ложь.
…В несвободе себя теряя,
ты свободным себя найдёшь.

8.09.16

«Почти разучился жалеть и прощать…»

Почти разучился жалеть и прощать,
жалеть и прощать – значит всё упрощать.
Почти разучился прощать и жалеть.
Прощать и жалеть – значит миру болеть.
Того жалеть, кто себя не жалеет,
того, кто не сторож себе самому,
кого и слабенький бес одолеет?
Кто видит свет – но глядит во тьму?
Кто предаст тебя невольно, по слабости,
и будет потом прощенья просить?
Как неловко: и он ведь достоин жалости.
Так, может, и в самом деле – простить?
Пока ты не понял, как жизнь сурова,
как больно себя самого судить —
дай ему шанс предать тебя снова.
И снова вину свою позабыть.

27.08.16

«Человек, конечно, может…»

Человек, конечно, может, —
если только очень хочет.
Ну а – день напрасно прожит,
и тоска привычно точит.
Мы участвуем в забеге
без особого восторга —
от базара – до аптеки,
с места службы – и до морга.
Всех волнует, всех тревожит,
что вседневный быт непрочен.
Человек, конечно, может, —
если только хочет очень.
…Человек, что не итожит,
что живёт, как в небе птаха,
и в глаза другому может
без стыда глядеть и страха.
И не слишком озабочен
хлебом, социумом, веком.
Если он и вправду очень
стать желает человеком.

23.02.14.

«Среди людского одичания…»