Из глубины. Избранные стихотворения

Бессонница. Развал. Начало марта.
Где небо? Где земля? Слепая смесь.
Весна смешала всё, и день, как карта,
случайным выпал, первозданен весь.
Прости мой слог – хоть вылезай из кожи —
слова с тобою схожи. Иль – с весной?
Но вытолкнут, как мальчик из прихожей,
лицом в весну – что бредить новизной?
Подслушать, угадать: за каплей капля
жизнь прибывает. Найден верный тон.
Идёт премьера вечного спектакля,
в котором счастлив ты и побеждён.
Туда – в артисты! Даже и статистом
входя частицей в сплав всего, что есть.
Пусть породнится всё в созвучье чистом.
Ты прав, поэт. Быть частью – в этом честь.

1970 г.

«Прольются дни, как грозовые тучи…»

Прольются дни, как грозовые тучи.
И жизнь уже захлёстывает нас,
непостижимой полнотою муча,
смывая пыль давно готовых фраз.
В бессилии, себе противореча,
стоишь, внезапной болью с толку сбит:
где мир, что должен быть очеловечен?
Где высший смысл, что всё одушевит?
Но всё ж очнётся потрясённый разум,
иначе бы не стоил и гроша,
поднявшись над слепым многообразьем,
невидимой гармонией дыша.

1976 г.

42

«Жизнь моя, постой же! Рвётся в небо…»

Жизнь моя, постой же! Рвётся в небо…
Ей в руках синицей быть? – нелепо!
Горизонт ли тянет как магнит?
Эта даль и вправду – всех роднит.
Так беспечно облака летят!
Вслед за ними – улетает взгляд.
Мысль, едва родившись – вдаль стремится.
Ни на миг нельзя остановиться,
прошлое храня, судьбу кляня…
«Улетай!» – пишу я на странице
Этого сияющего дня.

1976 г.

«Железную лестницу чистил от льда…»

Железную лестницу чистил от льда,
железом стучал о железо
и грязная тающая слюда
слетала со свежего среза.
И что-то блеснуло во тьме среди туч —
превыше всего, что нам надо.
О, холодом нас обжигающий луч
немыслимо дальнего взгляда!
В меня опрокидываются небеса,
бесчисленные звучат голоса.
Душа – мирозданье вмещаешь!
И в холоде будней – скучаешь.

1971 г.

«На негативе тьма – как будто свет…»

На негативе тьма – как будто свет.
И всё живое – негатив природы,
на тьму её подземную – ответ,
пробел, просвет, зияние свободы
Над чьей-нибудь могилою в слезах
стоишь и тупо повторяешь снова:
откуда он, бессмертный свет в глазах —
с небес или из трепета живого?
Как ни трудись – но не заделать брешь,
не защитит тебя и крепость быта.
Ведь может быть, пока ты спишь и ешь—
душа твоя бог весть чему открыта.
Ах, господи, – она тебя предаст,
или спасёт (зови как хочешь это).
Но, лишнее бросая, как балласт,
рванёшься в неразумной жажде света.

1980 г.

«Выстреленный ввысь комочек плоти…»