Из года в год

Но господин Курчатов не спешил останавливаться, он положил свой словарь в рюкзак и, двигаясь с трудом, стал приближаться к выходу. Соня держала Кунчатова крепко-крепко, но через 5-6 шагов её ручки совсем ослабли, и она упала. Кунчатов быстрой походкой устремился вниз по лестнице общежития.

Когда Соня проснулась, на полу возле неё лежали осколки того маленького зеркальца, с которым она играла ранее. Она аккуратно обошла их и нашла на столе конверт. На конверте было написано: "Тамаре Игоревне". Соне стало очень интересно, что в письме. Она его разорвала и начала читать.

"Здравствуйте, Тамара Игоревна. Вас беспокоит профессор Кунчатов. По причине своей болезни не могу посещать Соню две недели. Оплату за занятия жду послезавтра. Авось увидимся!"

Соня посчитала письмо странным, ведь она сама видела Кунчатова, и вовсе он был не болен, но его пропажа стала для Сони роковой, с того момента как Кунчатов перестал посещать её всё как-то стало монохромным. Теперь вместо солнца на небе, она видела только тучи, вместо своей кроватки – крепость с рыцарями-стражниками. Даже чёрно-белый учебник по алгебре стал чернее чёрного и белее белого.

По окончании двух недель Соня нашла ещё одно письмо. В этот раз оно было адресовано папе, Льву Андреевичу. Открыв его за край, она прочла:

"Добрый день, Лев Андреевич. Вам пишет профессор Кунчатов. В связи со своим переездом я более не могу посещать Соню. Ваша жена оплатила все мои уроки, поэтому завтра утром я уезжаю. До новых встреч!'

Соню очень удивило "До новых встреч". Разве он ещё вернётся? Или он пишет "До новых встреч", потому что хочет встретиться с моим папой? Эта странная манера общения заставила задуматься Соню, она прочла заново оба письма и заметило вот одно:

"Сначала Кунчатов болел две недели, потом, сразу уезжает – не влюбился ли он?"

Соня вспомнила тот случай с зеркальцем, и решила взглянуть на себя, но зеркальца больше нет, оно разбилось, и мама аккуратно вымела все осколки.

"Да уж, зеркало и в правду оказалось волшебным. Дураком был Курчатов, что не мог увидеть то, что видела в зеркале я. Но вдруг он что-то хотел сказать мне и побоялся? Надо спешить, я должна увидеть его на прощание!"

Соня быстро залезла в комод, взяла часы, достала из шкафа лучшее платье. Как это скоро бывает, нарядилась, нашла свои туфельки и громко захлопнув дверь побежала вниз по лестнице.

"Лестница что-то сегодня странно хрустит, как в январские морозы"

Выйдя на улицу, она оглянулась, увидела указатель на Шоколадное и побежала вдоль грушевой аллеи к жилью Кунчатова. Добравшись до его квартиры, что в правду сказать ещё менее богатой, чем у Сони, но при этом в два раза большей, она постучалась в дверь. Поначалу никто не открывал, но через 6 минут послышался хриплый голос "Войдите" и она вошла.

Посередине комнаты, на дряхлой кровати в не менее дряхлом сюртуке лежал сам Кунчатов. Его вид сначала испугал Соню до чёртиков, ведь Кунчатов сам был похож на тараканище. Вместо подстриженных усиков у него были усы, вместо стройных рук были волосатые перчатки, на голове вместо причёски были какие-то лохмотья. Потом, увидев золотой зуб, она успокоилась, что перед ней был сам Кунчатов и никто иной.

Кунчатов глядел куда-то выше Сони, его глаза одновременно казались и хитрыми, и слепыми. Его улыбка была загадочна, но доброжелательна. И чувствовалось, что перед Соней был не сам Кунчатов, а что-то более грозное и грубое, что было на самом деле неизвестно.

–Хм, хм, Соня, а что ты тут делаешь? – сказал, поперхнувшись Кунчатов

–А я пришла проведать Вас, может что с Вами случилось? – ответила Соня

–Со мной всё в порядке Соня, уходите! – Ответил чем-то грозным, как будто вырвавшимся не из тела Кунчатова, а из тела льва фразой.

–А разве Вы не больны? Вы кажитесь, какой-то бледный. – ответила с заминкой Соня

– А кто Вам сказал, что я болен? Я в самом ясном настроении, хоть оладушки пеки – заметил Кунчатов.

–Но вы же писали письма моим родителям и завтра уезжаете. «Не так ли?» —сказала Соня утвердительной интонацией.

–А, письма, да уезжаю, больше не вернусь. Спасибо, что посетили. Мне уже пора-пора… – Поспешно ответил Кончатов, встал с кровати и начал собираться.

В его на первый вид маленький чемодан влезло три словаря, две энциклопедии и ещё комок одежды. Он взял с полки длинную чёрную шляпу, трость и, обув коричневые ботинки, направился к выходу.

Соня не знала, что делать. Она думала, что он сейчас остановиться и скажет своим нежно-ласковым голоском: "Я люблю Вас" – и на этом всё кончиться. Но с каждой минутой, Кунчатов становился всё ближе к двери и дальше от Сони. В какой-то момент Соня не выдержала и заплакала. Её плач пролетел стремглав сквозь стен комнатушки. И Кунчатов остановился…

Молодой женский плач, как копьё Зевса, бьёт всегда быстро и метко. Кунчатов бросил чемодан и побежал к Соне. Как только он подлетел к ней, он взял её на руки и усадил на кровать.

"Соня, Сонечка – что с тобой? Разве ты была раньше такой плакуньей? А ну-ка перестань, не надо плакать!" – громко окончил свою фразу Кунчатов.