Из ГУЛАГа - в бой

К исходу 3 августа командир корпуса решил в ночь на 4 августа начать выход из окружения в направлении Ратчино, переправившись там на восточный берег Днепра. При подходе к северо-западной окраине Дуброва передовой отряд (полк

17-й танковой дивизии) встретил упорное сопротивление противника. Отряд вступил в бой, уничтожил противника, и колонна продолжила путь на Ратчино, которое взяли с боем. По наведенному понтонному мосту войска стали переправляться через Днепр. Однако через некоторое время немецкая авиация разбомбила мост. Его удалось восстановить только ночью 5 августа.

Некоторые отряды корпуса под руководством генерал-майора Е.П. Журавлева (принявшего корпус после гибели И.П. Алексеенко), начальника штаба полковника В.В. Бутко-ва, начальника оперативного отдела штаба полковника И.Л. Рагули, командира 17-й танковой дивизии полковника И.П. Корчагина, встретив в районе Дуброва сильное сопротивление, повернули на юг и переправились через Днепр в районе Малиновки. Полковник И.П. Корчагин со своим отрядом вышел из окружения 7 августа 1941 г. в районе Новоселки. В конце августа остатки 17-й танковой дивизии были выведены в район Вязьмы на переформирование. На ее базе была создана 126-я танковая бригада, которую Иван Петрович и возглавил.

Этой бригадой полковник Корчагин командовал четыре месяца — до конца декабря 1941 г. Как известно, под Вязьмой войска Западного фронта попали в очередной «котел». Снова был выход из окружения. В конце декабря 1941 г. Иван Петрович был назначен начальником Аэросанного управления Главного Автобронетанкового управления РККА. Затем он три недели командовал 17-м и полтора месяца — 18-м танковыми корпусами. В начале сентября 1942 г. И.П. Корчагин получил назначение на должность командира 2-го механизированного корпуса, с которым и прошел всю Великую Отечественную войну. В мае 1942 г. ему было присвоено звание генерал-майора танковых войск.

Одним из тяжелых испытаний для генерала И.П. Корчагина явилась Великолукская операция. В этой наступательной операции 2-й механизированный корпус, приданный 3-й ударной армии, должен был составить ее подвижную группу. Корпус предполагалось ввести в прорыв, образованный дивизиями 5-го гвардейского корпуса, с ближайшей задачей разгромить войска новосокольнической группировки противника и не допустить их ударов в направлении на Великие Луки. В дальнейшем корпусу предстояло захватить район Новосокольники. В полосу 3-й ударной армии корпус прибыл, совершив тяжелый марш. Поэтому относительно его применения командарм К.Н. Галицкий пребывал в некотором раздумье.

Вот что по этому поводу он написал в своих воспоминаниях: «Вопросы теории, да и практики подобного ввода были ясны... Да и приказ наркома обороны от 16 октября 1942 г. требовал использовать механизированные корпуса в качестве эшелона успеха на направлении главного удара.

Но беспокоила недостаточная боеспособность корпуса. Он уже совершил тяжелый марш по плохим дорогам, а теперь предстоял второй, более чем 100-километровый. Для только что сформированного соединения — это тяжелая задача. Израсходовав на марше значительную часть своих моторесурсов, он уже не сможет представлять собой должной ударной силы. В этом случае ввод его в прорыв не даст ожидаемых результатов и приведет лишь к излишним потерям.

В конце концов решил пока оставить механизированный корпус в резерве армии. Придет (корпус еще находился в пути. — Н.Ч.) — тогда, выяснив на месте его состояние, можно будет окончательно определить его использование» ^[293].

Накануне операции в 3-й ударной армии побывал представитель Ставки Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. Ко времени его приезда командарм К.Н. Галицкий окончательно отказался от намерения введения мехкорпуса в первый день прорыва: «Что касается 2-го механизированного корпуса, то теперь уже я окончательно отказался от ввода его в прорыв в первый день наступления. Дело в том, что он, пожалуй, сумел бы овладеть Новосокольниками в первый или второй день операции, но затем вероятнее всего оказался бы в тяжелом положении. Ибо главные силы армии, ведя бои с великолукской группировкой врага, вряд ли сумели бы подойти к корпусу раньше третьего-четвертого дня операции, и оказать ему помощь в борьбе с оперативными резервами противника. Результатом этого могли быть тяжелые потери, лишающие армию крупной подвижной группировки войск, чем в значительной степени осложнялось выполнение задачи всей операции.

Итак, 2-й механизированный корпус был оставлен в армейском резерве. Сосредоточившись в районе Ушицы, Кунья, он мог быть введен нами в сражение на том или ином направлении, где создастся благоприятная обстановка для этого...» ^[294]