Из ГУЛАГа - в бой

Внимательный читатель вышеприведенной биографической справки заметит, что с юных лет Лев Субоцкий, состоя на какой-то основной должности, одновременно исполнял несколько других, причем с высоким качеством и эффективностью. То же самое можно сказать и о 30-х годах. Несмотря на большую загруженность по работе в Главной военной прокуратуре. Лев Матвеевич, будучи членом Союза советских писателей, в 1934–1935 гг. являлся заведующим отделом литературы и искусства органа ЦК ВКП(б) – газеты «Правда», а в 1935–1936 гг. – главным редактором «Литературной газеты».

Однако вернемся к собственноручным показаниям Л. М. Субоцкого. Он пишет, что

…показания Берлина и Винокурова – лживы. Никого из них я не знал сколько-нибудь близко, никогда не был в дружбе с ними, встречался случайно, а последние три года (после отъезда из Москвы брата Михаила) совсем никакой связи с ними не имел. Показания их противоречат фактам: я не был ни на какой встрече Нового 1934 года с Берлиным, ибо был в это время в командировке с Орловским и Камероном в Средней Азии… Никогда я не чувствовал и не выражал недовольства тем, что мне не доверяют (см. показания Винокурова), ибо как раз в эти годы партия доверяла мне ответственнейшие работы в Союзе писателей, назначала меня редактором центральной газеты, в прокуратуре мне доверили руководство большой самостоятельной работой с войсками и органами НКВД, где руководство (комкор Фриновский) всегда оказывало мне доверие. Разговор с Берлиным о терроре начисто выдуман, он нелеп и по обстановке (в столовой, среди десятков людей) и по содержанию. Говорить весной 1934 г. с Винокуровым о “защите мною людей от НКВД” я не мог, никакого отношения к надзору за следствием я тогда не имел. Работа моя вполне удовлетворяла меня, была многообразна, ответственна, почетна. Какие же могли у меня быть настроения, которые толкали бы меня в лагерь врагов?.. С 18 лет я идейно связан с партией, был и остаюсь честным коммунистом. Почему же верят клевете, не подтвержденной ни одним фактом. Винокуров и Берлин клеветали на меня. Утверждая, что я и троцкист, и заговорщик, и участник белогвардейского мятежа – ведь все это явная ложь, и я могу указать десятки людей, которые знают мою жизнь и работу по годам, месяцам. Я прошу НКВД и советский суд объективно разобраться, проверить мои показания. Я сам просил А. Я. Вышинского проверить меня по материалам НКВД. Похоже ли это на действия врага?..^[23]