Из Индии с любовью

Ника плакала.

– Дурак! Мы же чуть на тот свет от страха не отправились! – Она тоже ткнула его кулаком как следует.

– Да уж! Зачем мне с чужими драться? В нашей семье и свои хорошо наподдают, – неловко чмокнув сестру, улыбнулся разбитыми губами Денис.

Мы помогли ему подняться и оглянулись на дерущихся.

Наш Василий был ниже ростом, но зато плотнее и мощнее. Стасов – более худой, но длинный, жилистый. Силы их были примерно равны. У Василия уже появился синяк под глазом, была рассечена скула, порвана одежда, в кровь разбиты костяшки на руках.

У Стасова – сломан нос, из него ручьем текла кровища. Выбиты два зуба, одно его ухо распухло, как у Чебурашки.

– Поддай ему! Давай! Врежь! – заорал Денис и попытался вновь кинуться в драку, но не тут-то было: мы с Никой вцепились в него мертвой хваткой.

– Не мешай, у них свои счеты, – строго сказала я. – Да врежь ты ему как следует, Вася! В челюсть!

– Давай! – завизжала, подпрыгивая, Вероника.

Со стороны мы, должно быть, смотрелись колоритно. Под проливным бесконечным дождем, на пустынной дороге двое здоровых мужиков, один – длинный и худой, другой – низкий и плотный, мутузят друг друга что есть мочи, оба оборванные, вымазанные в грязи, с подбитыми глазами… На обочине подпрыгивают трое болельщиков, не менее чумазых, чем валяющиеся в грязи забияки, они орут, визжат, машут руками и дрыгают ногами. Если бы это место не было таким пустынным, вокруг нас собралась бы уже толпа зевак.

Наконец Василию удалось провести мастерский апперкот, и Стасов, отлетев от него, шлепнулся на землю. Раздался тошнотворный хруст. Кажется, Стасов ударился затылком об камень, в изобилии валявшиеся на грунтовой дороге.

Мы замерли. Стасов не шевелился. А может, он уже и не дышал. Мы подошли ближе. Наклониться к нему никто не решался. В этот момент из-за лачуг выскочил Кямал и десяток полицейских, громко крича и размахивая руками. Я уже забыла, каким Кямал выглядит в спокойном состоянии.

Послышался чей-то топот. Я обернулась: с холма быстрым шагом спускались Торопов и его команда. Я снова взглянула на Стасова. Перед нами явно лежал труп. К нам бежала полиция. Скверно!

Если бы не они, мы бы тихонько бросили тело в Ганг, и он бы затерялся среди множества других плывущих по реке трупов. А что теперь делать прикажете?!

Я посмотрела на свое семейство. Похоже, их одолевали аналогичные мысли.

Полиция и Торопов прибыли одновременно.

– Молчите и ни во что не лезьте! – резко приказал он нам, едва приблизившись.

Глава 52

Часа через два мы уже были в отеле. Сменив мокрую, грязную одежду на чистую влажную – поскольку в такой сырости ничего, естественно, не сохло, – мы сидели на балконе и пили холодный чай со льдом, так как тридцать градусов жары и в дождь – тридцать градусов. Каждое утро я внимательно всматриваюсь в зеркало: не позеленели ли от плесени мои волосы?

Торопов, в очередной раз отбив нас от полиции, взирал с упреком.

– Ну почему? Почему вам не сидится дома?! – Он тяжело вздохнул. – Да, видно, вас уже только могила исправит, – и больше он донимать нас не стал – мудрый человек.

Он устроился в самом удобном кресле, положив на столик перед собой желтый большой пакет. Мы сидели вокруг него и ждали, когда наш фокусник достанет кролика из шляпы.

– Любопытно? – усмехнулся он. – Тогда начнем с самого начала. Помните тот день, когда Мравинов уходил от погони по горному серпантину?

– Да, – ответили мы с Василием.

– Нет, – ответили дети.

– Так вот: в той машине был другой человек!

– В каком смысле?!

– Погиб другой человек.

– Мравинов жив?! – в один голос воскликнули мы.

– Можно и так сказать.

– Что значит – можно сказать?

– Если вы не будете меня перебивать, я объясню. – Мы всем своим видом показали, что перебивать больше не будем. – Так вот. Он выжил! Я могу только догадываться кое о чем, но в машине находился один из его подельников, скорее всего, он был без сознания. А Мравинов выпрыгнул из машины на повороте и отлеживался в зарослях, пока мы с полицией осматривали место происшествия. Дождавшись темноты, он вышел из укрытия и каким-то образом добрался до города.

Василий молча шарахнул кулаком себе по колену.

– Он жив, но остался практически без денег и без документов. Свой паспорт он использовать не мог. К тому же, для всех он умер.

– И что? – не вытерпела я.

– После недолгих размышлений он прибегнул к старому, как мир, средству по быстрому добыванию денег.

– Грабеж?! – воскликнул Денис.

– Нет. Квалификации у него для этого маловато.

– Проституция, – предположила Вероника.

– Ну, это уж слишком, – покачал головой Николай Степанович. – Нет. Он прибегнул к шантажу. Почти у каждого нашего бизнесмена есть темные страницы из прошлого, которые им не хотелось бы обнародовать. Вот он и потряс своих бывших друзей-приятелей. Инкогнито, конечно. По чуть-чуть брал, не зарывался. Этих денег ему хватило на пластическую операцию и скромное существование.