Из истории Боспора

Отпущение рабов на волю представляет характерные симптомы будущего уничтожения рабства в рабовладельческом обществе, которое, несомненно, началось еще в эпоху эллинизма на Боспоре, но проявилось особенно ярко в I в. н. э.

VI.

Надгробие, высотою в 1,54, шириною в 0,54-0,53, толщиной в 0,195, принявшее коричневую окраску от рудоносной земли, в которой оно лежало, переломанное в двух местах; найдено во. время рытья канавы для водопроводных труб по Феодосийскому шоссе в 1929 г. за хутором Васильевых.

Надгробие украшено сверху карнизом, под которым высечен фронтон с большими гладкими акротериями на больших базисах; над фронтоном две розетки, в центре его диск, под ним три розетки.

Рис. 7.

Рис. 7а.

Рельеф изображает всадника на спокойно стоящем жеребце, обращенном вправо. Пожилой всадник одет в куртку, штаны и свисающий с плеч плащ. Правой рукой он держит поводья, левой — рукоятку длинного меча, вдоль правой ноги прикреплен короткий кинжал в ножнах, за седлом висит огромный горит с луком. У лошади грива подстрижена городками, хвост подрезан, на передней и задней ноге лошади вырезаны тамги (рис. 7а), из них знак № 1 на передней ноге несомненно принадлежит тамге династии Рискупоридов[120]. Знак № 2 на задней ноге лошади, вероятно, фамильная тамга[121]. Позади первого всадника высечена передняя часть другого всадника на постаменте. Перед главным всадником мальчик, подающий ему канфар правой рукой и держащий в левой другой канфар. Эта традиционная фигура отрока-прислужника подчеркивает идею обоготворения покойника. Под рельефом 11 строк красиво вычерченной по линейкам надписи религиозного фиаса (высота букв 0,04-0,05).

Ή σύνοδος ή περί συ-

ναγωγόν Μάην Καλ-

λιοϑένου καΐ φιλά-

γαϑον ‘Έρωτα Άν-

τισϑένου καί παρα-

φιλάγαϑον Θεαγέ-

νην Νόϑου καί τῶν

λοιπῶν ϑιασ[ει]τῶν

‘Άτταν Τρύφωνος τόν

ίδιον συνοδείτην

μνήμης χάριν

Перевод: Сход, имеющий во главе сводителя Мая Каллисфенова и добролюба Эрота Антисфенова, и товарища добролюба Феагена Нофова, и из остальных членов фиаса Атта Трифонова своего сочлена памяти ради.

Все имена участников религиозного фиаса обычны для танаидских и горгиппийских коллегий. Имя погребенного — ‘Άττας Τρύφωνος — уже встречалось в IosPE, IV, № 283. Последнее надгробие найдено в том же районе, где открыто и описываемое (за Шлагбаумской улицей). Интересно отметить, что и на этом надгробии имеется сарматская тамга, в общем весьма схожая с тамгой на нашем надгробии. Так как оба надгробия и по стилю букв, и по характеру обработки рельефа должны быть отнесены ко II в. н. э., то вполне естественно сделать заключение, что речь идет об одном и том же лице, которому поставили надгробную стелу и родственники его, и товарищи фиаситы. Два надгробия, одному лицу поставленные, отмечает и Вацингер в своем сборнике надгробий, №№ 454 и 455. Тамга царствующей династии на обоих надгробиях, быть может, указывает на принадлежность к царскому отряду.

VII.

Плита из крупнозернистого рассыпчатого известняка, разбитая на две части, обломанная сверху и снизу, высотой в 0,48-0,45, шириной 0,57, толщиной 0,23-0,21. Средняя величина букв, окрашенных в красную краску, 0,06. Буквы вырезаны по линейкам. Пять строк сохранилось целиком, верхняя и нижняя отчасти. Надгробие найдено 26 апреля 1923 г. надсмотрщиком Димиденко в поле кургана по нижней дороге в деревню Джаржаву у подошвы Митридата.

……

γον Ζαβάργο[υ]

καί οΐ λοιποί συν-

[ο]δεΐται Γάΐον

Φούρτα άνέ-

στησαν τή[ν]

[στήλην μνήμης

χάριν]

Перевод: [Сход, имеющий во главе… и …] Забаргова и остальные члены схода Гаю Фуртову воздвигли стелу памяти ради.

Рис. 8.

Перед нами погребальная стела; поставленная членами религиозного схода, поклонявшегося безыменному всевышнему божеству, умершему члену своему Гаю, сыну Фурты. Список должностных лиц, возглавлявших рассматриваемый религиозный сход, не дошел до нас, сохранился только конец имени погребенного: примерно, Ζάβαργον, Σεύραγον. Ζάβαργος — имя, встречающееся в танаидских фиасах[122], в боспорских впервые. С этим именем следует сопоставить имя Ζάβαγος в надписи Ζάβαγος Τάσιν, написанное красной краской на стене одного китейского склепа, открытого Керченским музеем в 1929 г., и Ζαβάγιος, в горгиппийской надписи[123]. Имя погребенного Γάΐος Φούρτα Φούρτας также отмечено в списках танаидских коллегий[124]. Следует отметить особое начертание сигмы (рис.) вместо Σ наряду с закругленной формой С.

К какому времени относится разбираемая надпись? Техника надписи красной краской, отсутствие рельефного рисунка, новые сарматские имена Ζάβαργος и Φούρτας, особенности шрифта — все указывает на позднее происхождение разбираемого религиозного памятника. По аналогии с другими надгробиями фиаситов без рельефов[125] изучаемый памятник следует отнести к началу III в. н. э. Очевидно, к этому времени должно приурочить усиление сарматского элемента как в Танаиде, так и в самом Пантикапее.