Из истории культуры древней Руси

Рис. 4. Реальное размещение земли Будинов. Юхновская археологическая культура в лесной зоне, в 15 днях пути от Азовского моря (Меотиды). Невры — милоградская культура. Гелоны — скифы-пришельцы, заселившие Левобережье Днепра. Фиссагеты — городецкая культура в 5–7 днях пути от Будинов.

Археология помогает разъяснить и второй комплекс сведений Геродота, связанный с лесостепными земледельческими племенами. Говоря о собственно скифах, Геродот имеет в виду скотоводческие племена степей с их непостоянным кочевым бытом, отсутствием пашен и городов. Но севернее кочевников, т. е. в лесостепи, историк упоминает ряд племен, к которым он постоянно применяет дополнительное определение их необычного для скифов хозяйства: «пахари», «земледельцы», но причисляет их все же к скифам, может быть подразумевая под этим политическую принадлежность их к Скифскому царству (или к Скифской федерации).

Археологические материалы, хорошо систематизированные в последнее время украинскими археологами, действительно дают нам в лесостепи близкородственные земледельческие культуры, ярко окрашенные вместе с тем сильным скифским влиянием. Они и «пахари» и «скифы» одновременно. Главный массив земледельцев находился на Борисфене-Днепре. Эти «скифы-земледельцы» вели настолько активную торговлю с эллинами, что даже греческая Ольвия носила в то время второе название — «Торжища борисфенитов», хотя город расположен не на Борисфене. Карта античного импорта показывает, что центром торговли с греками была киевско-тясминская археологическая группа, расположенная вдоль Днепра на протяжении 400 км.

Геродот пишет, что земля «скифов-земледельцев», или «борисфенитов», простирается от реки Пантикапы (в которой следует видеть Ворсклу) «на север, вверх по течению Борисфена на одиннадцать дней. Над ними (борисфенитами) простирается обширная пустыня» (Гер. IV-18). Киевско-Тясминская археологическая группа поразительно точно соответствует описанию Геродота: одиннадцать дней плавания — это около 400 км, а севернее Киева действительно идет пустынное, редко заселенное болотистое пространство. Никакую иную археологическую культуру отождествить с геродотовскими земледельцами-днепровцами нельзя, тогда как киевская группа скифоидных памятников удовлетворяет всем условиям и своим расположением на Борисфене, и протяженностью, и земледельческим хозяйством, и оживленными торговыми связями с Ольвией (рис. 5). Эти примеры показывают, что пересмотр Геродота может привести к обоснованным новым построениям.

Рис. 5. Племена Скифии и археологические культуры середины I тыс. до н. э.

Сопоставление записей Геродота с археологической географией еще раз убеждает нас в добросовестности «отца истории». Плутарх напрасно нападал на Геродота и подозревал его в искажении истины. Все, что относится к походу Дария в Скифию и описанию народов Скифии, вызывает доверие.

Большой интерес представляют записанные Геродотом две легенды о происхождении двух различных групп населения Скифии. Эллины, жившие на берегу Черного моря и, следовательно, соприкасавшиеся с кочевой, скотоводческой половиной населения Скифии, сообщили Геродоту, что агафирсы, гелоны и скифы происходят согласно легенде от трех сыновей Геракла и Ехидны. Встреча Геракла со змееногой девой произошла в устье Днепра. Возмужавшие сыновья Геракла должны были натянуть тугой лук отца-героя — тот, кто сумеет это сделать, получает материнскую (нижнеднепровскую) землю. Лук натянул только младший сын — Скиф. Братья его выселились: Агафирс — на запад к Карпатам, а Гелон — на землю будинов. Эта генеалогическая легенда родилась, конечно, в среде царских скифов-кочевников, занимавших земли по берегам Нижнего Днепра, от порогов (где находились гробницы предков) до моря.

Другая легенда рассказана Геродоту, очевидно, скифом-борисфенитом, представителем земледельческих племен Среднего Приднепровья. В ней речь идет о трех братьях, потомках некоего Таргитая. Объектом состязания этих братьев был не скифский лук, а священные золотые земледельческие орудия (плуг и ярмо), топор и чаша. Победил в состязании младший сын Колаксай. Все почитатели этих аграрных символов носили собирательное имя «сколотов», но эллины, замечает Геродот, называли их скифами. Возможно, что лесостепные земледельцы сколоты, жившие на юге от Киева и создавшие свою особую, отличную от скифской, генеалогическую легенду, имеют отношение к праславянским племенам, располагавшимся в этой лесостепи задолго до Геродота. Это объяснило бы обильные заимствования из скифского языка, прослеживаемые в языках восточных славян.