Из истории Москвы 1147-1913

Получив от узурпатора обещание, что Василий Васильевич будет освобожден и княжичам его не будет худа, святитель отправился в Муром и там в соборе «из пелены у Пречистыя взял на патрахель свою» княжичей-сыновей своего государя. Когда Шемяка не сдержал своего слова, не отпустил углицкого заточенца, то св. Иона обличал его за то, что он сделал святителя орудием своего обмана. «Что тебе может сделать слепец? — говорил иерарх. — Дети его еще малы; укрепи его крестным целованием и нашей братией — владыками». Когда Василий II, получив свободу, пришел в Кириллово-Белозерский монастырь, куда собрались к нему многие бояре и дети боярские, игумен этого монастыря Трифон разрешил князя-слепца от «проклятых (то есть клятвенных)» грамот, которые тот дал Шемяке. Василий, снова утвердившись в Москве, когда узнал, что Шемяка, вопреки договору своему, стал мутить москвичей через своих тиунов, отдал это дело на суд собору епископов. Тогда св. Иона от лица русских святителей писал Шемяке укорительное послание, скрепленное подписью пяти владык. Посление напоминает Шемяке грех отца его Юрия, сравнивает его с братоубийцей Каином и Святополком, ослепившим Василька Ростиславича; упрекает его в клятвопреступлении и в измене, разбойничьем нападении на великого князя и ослеплении последнего и, в случае нового междоусобия, грозит Шемяке отлучением от Церкви. Послание это увещевает всех быть верными и послушными своему «государю» — великому князю, и грозит тоже отлучением тем, «кто не добьет челом своему господарю».

Москва при Василии II видела важные церковные события: это изгнание из Успенского собора митрополита — паписта, подписавшего Флорентийскую унию, и постановление, вместо Цареграда, в Москве, русскими святителями в митрополиты всероссийские, русского иерарха святого Ионы.

После смерти грека — митрополита Фотия, константинопольский патриарх и император, замыслившие подчинить греческую Церковь власти Римского Папы, поспешили поставить на первосвятительскую кафедру грека Исидора. Новый митрополит был орудием предстоявшей унии между Церквами. Едва явился он в Россию, как уже стал собираться на мнимый восьмой вселенский собор во Флоренции. Великий князь долго не пускал его и дозволил ему отправиться в Италию, дав строгий наказ не приносить оттуда ничего нового. Но на Флорентийском соборе митрополит явился ревностным сторонником папы и унии и сделан был легатом от ребра (a latere) апостольского в землях Аифляндских, Литовских и Русских. На обратном пути Исидор еще с дороги разослал по России окружное послание об унии, призывая христиан обоих исповеданий безразлично ходить в православные и латинские храмы и приобщаться одинаково в тех и других. По возвращении в Москву он начал именоваться папским легатом, велел носить пред собой латинский четырехконечный крест (крыж) и три палицы серебряные, а в молитве помилать Папу прежде Вселенских Патриархов. В Успенском соборе он приказал торжественно прочесть грамоту о соединении Церквей, в которой говорилось, что Дух Святый исходит и от Сына, что опресноки могут претворяться в тело Христово, что усопших ожидает чистилище и проч. Все эти новшества, составлявшие, по русским убеждениям, главные заблуждения латинской ереси, как измена православию, произвели соблазн в духовенстве и народе. Великий князь тут же, в самом Успенском соборе, назвал Исидора не пастырем и учителем, а «папским прелестником и волком» и велел заключить его под стражу в Чудовом монастыре. В 1441 году он был осужден Собором Русских Епископов, но бежал из-под стражи в Рим, где получил красную кардинальскую шапку от Папы. Это был последний на Руси митрополит из греков.

Рака святителя Ионы.