Из истории русского коннозаводства

На выводке Герберту очень понравился гнедой жеребец, подаренный Али-Беем (Кокс называет его одним из превосходнейших среди арабских из расы Кохейланов). А. Г. Орлов, заметив это, неожиданно для гостей, прислал жеребца «Алибея» через несколько недель в Петербург Герберту в подарок, сопроводив его любезным письмом на английском языке.

Выведенный в Англию, жеребец «Алибей» получил заводское назначение и использовался для случки с чистокровными матками. На странице 394 тома I «Всеобщей заводской книги» мы можем прочесть официальное подтверждение рассказа Кокса. Впрочем, это был не единственный случай, когда в лучшие заводы Великобритании поступали жеребцы от А. Г. Орлова. Так, например, в «Racing Calendar» за 1777 год на странице 352 современники могли прочесть публикацию о жеребце «Орлов-Арабиан». Скаковой календарь рассказывает, что жеребец был захвачен как военная добыча русскими войсками под командой А. Г. Орлова и был подарен последним Ральфу Вильямсону. «Орлов-Арабиан» описывается как жеребец редкой красоты и безупречного здоровья. Рост его был 14,5 гендов, т. е. 147 см в холке. К случке с жеребцом допускались матки посторонних владельцев, за плату по пять гиней с кобылы [32].

Образец аттестата XIX века на лошадь, выведенную из Аравии.

К тому времени, когда А. Г. Орлов, собрав мировую коллекцию лошадей различных пород, стал подыскивать для конского завода более подходящие места, он имел еще и опыт конского завода в «низменных местах» Симбирской губернии, опыт, повидимому, как и островской, не вполне удачный, в силу чего Симбирский завод был упразднен. В породе некоторых лошадей Хреновского завода (жеребец Любимец и кобылы Мытарка и Половая) имеются упоминания, что они переведены из «низменных мест», из упраздненного завода, «бывшего в Симбирской губернии». В бывшей Симбирской, екатерининских времен, губернии братья Орловы являлись собственниками больших поместий. По указу от 23 апреля 1768 года пяти братьям Орловым, и среди них Алексею, в обмен на имения их в Московской, Тверской, Ярославской и других губерниях были «пожалованы земли и угодия» по реке Волге, в Самарской луке, «кроме помещичьих», «начиная от Рождественской волости, против города Самары, до Песцовой межи Усольской волости, как вверх, так и вниз по реке Волге» [33].

Весьма возможно, что не только имение, но и завод Симбирской губернии находился в совместном владении А. Г. Орлова с братьями. Хотя опыт конского завода в «низменных местах» Симбирской губернии и оказался неудачным с точки зрения взыскательного и строгого к себе коннозаводчика- новатора, однако в литературе известны многие данные о влиянии, оказанном заводом на развитие коневодства в Симбирской губернии [34].

Из этого неудавшегося опыта А. Г. Орлов смог вынести практический урок, что на «низменных местах», на заливных лугах, конскому заводу, разводящему лошадей высокой кровности и породности, так же не место, как и в лесах Подмосковья. Обе эти неудачи, и островская и симбирская, не поколебали целеустремленной настойчивости А. Г. Орлова; он только стал подыскивать более подходившие ему для конского завода более южные и более просторные места.

ПЕРЕВОД ЗАВОДА В ХРЕНОВОЕ

Все затруднения коннозаводчика оказались устраненными, когда Екатерина «пожаловала» Орлову обширные владения среди безграничных, еще вольных, еще никем не занятых, безбрежных степей Воронежской губернии, степей, которых не касался плуг, и растительность которых, в продолжение тысячелетий, топтали лишь стада степных антилоп (Saiga latarica) и табуны диких лошадей — тарпанов. Именно здесь, неподалеку от города Боброва, Воронежской губернии, встретил тарпанов в 1767 году известный путешественник Гмелин и дал первое в научной зоологической литературе подробное их описание.

Выбор местности для конского завода на этот раз был сделан очень удачно. Если эти степи подходили для диких лошадей, то они должны были подойти и для тех культурных и высокопородных коней, которых А. Г. Орлов хотел и предполагал разводить в условиях, по возможности, близких к природным.