Из истории советской философии: Лукач-Выготский-Ильенков

К идее союза философов-марксистов и естествоиспытателей, стоящих в области общего мировоззрения на материалистических позициях, надо подойти конкретно-исторически, как учил сам Ленин. И, прежде всего, необходимо отметить, что в статье Ленина речь идет о союзе марксистов с естествоиспытателями , а не о союзе марксистской философии с естествознанием, как это перетолковали позже. Причем ленинская идея союза в данном случае лежит в русле более общей идеи союза пролетариата в социалистической революции с непролетарскими элементами, со «спецами». «Одной из самых больших и опасных ошибок коммунистов…, – пишет Ленин, – является представление, будто бы революцию можно совершить руками одних революционеров» [254]. Именно поэтому, когда назрела задача развернутой борьбы с религиозным мировоззрением, он обращается ко всем прогрессивным силам России, и, прежде всего, к известным русским ученым. Нам остро необходимо, подчеркивал Ленин, чтобы каждый ученый-естествоиспытатель, стоящий на позициях материализма, был вовлечен в процесс просвещения масс, и, прежде всего, в атеистическую пропаганду. И это союз ради прогресса в области мировоззрения , в области общественного сознания, а не в области марксистской философии.

Надо сказать, что польза от такого союза оказалась двойной, и это тоже имел в виду Ленин. Ведь союз философов-марксистов с передовыми учеными того времени помог привлечь к революции лучшие научные кадры, он стал ступенькой на пути осознания ими подлинных целей социалистических преобразований. Таким образом в социалистические преобразования были вовлечены К.А. Тимирязев, В.И. Вернадский, И.П. Павлов и др. С другой стороны, этот союз позволил некоторым естествоиспытателям овладеть марксизмом как высшей и наиболее последовательной формой материалистического мировоззрения.

Но помимо той важной политической роли, которую сыграл союз философов-марксистов и естествоиспытателй в деле формирования новой социалистической культуры, была и есть еще одна, не менее важная сторона дела, о которой не забывал Ленин. Это необходимость союза, а точнее единства философов-марксистов и естествоиспытателей на почве самой науки , т.е. в разрешении тех проблем, которые возникают в ходе научно-теоретического постижения действительности.

А в этой области отношение естествоиспытателей к философии всегда было довольно сложным. Во всяком случае известное ньютоновское «физика, берегись метафизики!» на долгие годы предопределило это отношение, хотя оно никогда не было абсолютно однозначным. Естествоиспытатели то признавали необходимость занятий философией, то пренебрегали ими, провозглашая свою науку, будь то механика или математика, идеалом всякого научного знания. Именно так было в ХVII и ХVIII веках, когда естествознание занималось в основном описанием, систематизацией и классификацией всего сущего и пользовалась при этом им же разработанными методами.

Сложности стали возникать тогда, когда развитие естествознания подвело ученых к новому рубежу, а именно к необходимости теоретического осмысления собранного и систематизированного материала. На этом этапе развития каждой науки неминуемо вставал вопрос о том, как возникла изучаемая в ней реальность. Именно при ответе на этот вопрос в зоологии система видов, разработанная К.Линнеем, была преобразована в эволюционную теорию, автором которой стал Ч. Дарвин. В результате биологические виды, сосуществующие сегодня в природе, были поняты как сменяющие друг друга в ходе развития жизни на Земле. Так в естествознание входила идея развития, которая заставляла по-новому взглянуть на ту же самую окружающую действительность.

Этот новый подход к изучению материального мира повлек за собой множество проблем. И, прежде всего, здесь встала проблема выработки принципиально нового метода мышления, изменения самой формы научного познания. Ведь нельзя понять развития того или иного объекта, не выяснив его внутренний источник, он скрыт от наших органов чувств и доступен только мышлению. А основными методами теоретического мышления могут быть только метафизика и диалектика. И из всех форм и методов мышления, с которыми так или иначе имела дело философия, Ф. Энгельс выделяет прежде всего диалектику. Именно диалектика, по словам Энгельса, является наиболее важной формой мышления для естествознания, «только она представляет аналог и тем самым метод объяснения для происходящих в природе процессов» [255]. Вот здесь-то и возникла идея союза естествознания и философии на почве диалектического метода, которая в значительной мере принадлежит Энгельсу.