Из книги «Набрать высоту»

Слушай меня. Непременно сходи в казино. Там должно быть. Зайди, поставь все на красное. И проиграй. Я не сошел с ума — проиграй! Во-первых, не будешь мучиться, на что деньги потратить, во-вторых, пусть они видят, что для тебя просадить три сотни — тьфу! Пусти им пыль в глаза за всех нас. …Да пропылесошу я, пропылесошу!

Закажи завтрак в номер. Как приедешь, хоть ночью, — завтрак в номер немедленно. И кофе в постель! Не в лифт на бегу, а кофе именно в постель. Это другой напиток. Отмокай в кофе в постели. …Я не знаю, откуда это пятно. После химчистки, наверно.

Нет, не надо везти мне галстук. А я говорю, не надо! Одно «надо» всегда тянет за собой другое «надо». К хорошему галстуку надо хороший костюм, к костюму — машина, а в машине надо ехать с другой женщиной. Зачем эти сложности?

Слушай меня. Там международный курорт: немцы, итальянцы, возможны французы. Эти знают в женщинах толк. Всех на лопатки положишь. И запомни, заруби на носу: у тебя потрясающая фигура! Да, и здесь тоже. Слушай меня. Или ты думаешь, если я десять лет тебе мужем, то все атрофировалось? Я как представлю — ты мне не жена — от зависти волосы готов рвать.

Главный удар наносим на пляже. Нет, в этом купальнике нельзя. Это две старые авоськи. Вернее, три. Купальник купишь там — и везде только в нем. Нам с тобой скрывать нечего! В смысле есть что, но не будем скрывать. Наоборот! Слушай меня. Купишь мини-купальник. Он и дешевле. Прикроешь минимум, а максимум пусть видят все. Это красиво, дурочка ты! Стесняешься того, чем надо гордиться. Были бы у меня такие пропорции, я бы давно жил не с тобой и не здесь.

Морщинки на лбу поверни на девяносто градусов. У тебя продольные от безысходности, а надо поперек, будто ты капризуля. Дай разворот плеч. Красивое тело твое — это пропаганда наших достижений. Телом закроешь наши отдельные недостатки. Твое время сейчас. Ты должна слепить глаза, кружить голову. Пусть представители разных национальностей из-за тебя бросаются вниз головой. Им будет что вспомнить.

Какое еще белье купить? Зачем? Нижнее белье никто видеть не должен. Поэтому наше белье самое нижнее в мире.

И гуляй… Я тебе разрешаю все! Вплоть до. До, а не после! Пофлиртуй от души.

Взгляд, намек, дай коснуться руки — для флирта достаточно. Не наш флирт в доме отдыха, где выбора нет: слева домино, справа кино, сзади лектор, и, кто за руку первый схватил, тот и твой! Флирт — это процесс, а не результат.

Опять за свое! Да, к этим туфелькам надо бы новое платье. Надо бы. Ну купи одно платье на двоих, скинься с товарищем. Для ансамбля и сумочку? Почему мужчины все для себя, а женщины для целого ансамбля? Девочкам на работу сувенирчиков, а то не простят? Верно. Кольке зимой не в чем ходить? Одну зиму не походит. Ну черт с ним, купи! Верочке попробуй не привези, сожрет.

Ты уже и список составила? Ого! Ого! А есть ты там собираешься? Поешь поплотнее здесь. А что остается для удовольствий, что? Вот эти гроши?! Эх, ты…

Но когда вернешься, тебе все равно будут завидовать, как курочки перелетным птицам. В конце концов, важно, как ты выглядишь здесь, а не там. Ни в чем себе не отказывай, а вернешься домой — отдохнешь.

Ключи

Знакомый жил на пятом этаже. На площадке второго этажа маленькая девочка схватила меня за рукав и, протянув ключ на веревочке, сказала: «Дядя, открой дверь!» Глаза у нее были зеленые, зубы разные. Лет пять-шесть. Действительно, до замочной скважины она доставала с трудом. Замок был ужасно разболтан, ключ в нем проворачивался, дверь не открывалась.

— Коленом, — посоветовала девочка, недвусмысленно переминаясь с ноги на ногу. Поняв, чем это может кончиться, я прижал дверь коленом, крутанул ключ сильнее и влетел в квартиру. Девочка метнулась в туалет.

Я оглянулся. Однокомнатная квартира. Но комната солнечная и больше нашей.

Обстановка приличная, но беспорядок потрясающий. Не то что у нас дома, где каждую вещь заставляли обязательно класть на свое место.

На пианино стояла фотография красивой женщины: зеленые глаза, крупный рот…

— Я уже! — радостно сказала девочка.

— Молодец! — Я погладил ее по теплой головке. — Держи ключ и скажи папе…

— Папы у меня нет и не было. Мы с мамой вдвоем. А газ включите?

Я включил.

— Поставьте чайник, подогрейте оладушки.

— Бойкая какая, — подумал я, скидывая ножом оладьи со сковороды в тарелку.

— Спросите: Алиса, с чем ты хочешь оладушки, с вареньем или со сметаной?

Я спросил.

— С медом, — засмеялась Алиса. — А знаете, где мед?

Я наугад ткнул пальцем в холодильник. И угадал. Девочка принялась уплетать оладьи, запивая их чаем, черпая из банки мед. Я подумал, что, как порядочный человек, сделал все, что полагается, и могу уйти.

— Сказку! — повелительно сказала Алиса.

— Да, но… Черт побери! — сорвался я. — С какой стати ты командуешь?

— Сказку! Сказку! — настаивала она и облилась чаем. — Вот видишь, что ты наделал? А если бы я в чае утонула? Мама бы тебя побила. Кроме меня, у нее никого нет.

— В некотором царстве, в некотором государстве… — уныло начал я пересказывать «Анну Каренину» — единственное, что помнил из прочитанного.