Из космоса границ не видно

Несколькими часами ранее Марк, Хок, Карен и я вместе с тремя другими членами экипажа STS-124: Грегом «Тазом» Шамитовым, Майком Фоссумом и Аки Хошиде из Японии — покинули квартиры экипажа в космическом центре Кеннеди, помахали провожавшим нас служащим космического центра и сели в «астровэн» — автомобиль из нашей большой группы сопровождения, в состав которой входили также команда SWAT и тяжеловооруженный вертолет. Когда мы спросили Марка, для чего этот вертолет, он отшутился: «Это на случай, если мы передумаем и захотим вернуться». Чем ближе мы подъезжали к стартовой площадке, временами останавливаясь, чтобы высадить обслуживающий персонал, тем малочисленней становилось наше сопровождение. К стартовой площадке прибыл только наш автомобиль, в котором находились экипаж и несколько механиков.

Этим днем стартовая площадка представляла собой удивительное зрелище. Обычно там кипит работа: сотни механиков, инженеров и подсобных рабочих изучают каждый квадратный сантиметр ракеты и челнока. Однако в день запуска на пусковом комплексе не было ни души, за исключением нескольких техников, задачей которых было помочь нам забраться в челнок и пристегнуться, а также удостовериться, что все оборудование готово к запуску. Поблескивавший на солнце космический корабль казался огромным и живым, белые кислородные облака в зловещей тишине клубились вокруг ракеты.

Прежде чем зайти в лифт, мы еще несколько минут постояли под прекрасным солнцем Флориды, наслаждаясь прохладным ветерком с океана, охваченные благоговением перед чудом человеческой мысли, которое воплощал собой космический челнок. Затем все мы поднялись на лифте на 60-метровую высоту, где располагался ведущий к челноку мостик. Там же, на высоте 60 метров, висела табличка: последний туалет на Земле.

Я воспользовался последним туалетом на Земле, а затем по огражденному железной решеткой мостику пересек провал, на дне которого виднелась бетонная поверхность стартовой площадки. Прежде я неоднократно ходил по этому мостику, но в этот раз все было иначе, по-настоящему. На другом конце мостика располагалось небольшое помещение под названием Белая комната, достаточно просторное, чтобы техники могли надеть на нас скафандры. Оттуда можно было попасть внутрь челнока. Один за другим мы вошли в Белую комнату, надели скафандры, пролезли через люк и опустились в кресла, позволив наземному персоналу нас пристегнуть. Когда я оказался в Белой комнате, техники надели на меня все необходимое оснащение и проверили, все ли в порядке, а затем я пролез в «Дискавери» и вверх к полетной палубе. Впрочем, на старте челнок располагался так, что палуба была скорее справа и внизу.

Лежа на спине в ожидании скорого старта, я думал о тысячах людей, стоящих вдоль дорог, чтобы увидеть наш запуск. Осознав, что мы действительно отправляемся в космос и отмена старта уже маловероятна, я почувствовал облегчение оттого, что не разочарую моих друзей и родных. На какое-то мгновение с удивлением подумал о том, во что же я ввязался.

Показатель на цифровом таймере обратного отсчета, который находился на приборной панели прямо передо мной, уменьшился до одной минуты. Когда таймер показал десять секунд, я приготовился к включению двигателей. На шести секундах раздался низкий гул, который стал быстро нарастать. Я смотрел, как индикаторы тяги всех трех двигателей поднялись до 100%. Хок очень спокойно сказал: «Все три по сто. Держитесь».

Через зеркальца на моих запястьях я бросил взгляд на потолочные окна «Дискавери»: белый дым вздымался за нами на фоне побережья Флориды. Пока двигатели выходили на полную мощность, нас качнуло вперед и затем назад. Твердотопливные ускорители включились в момент, когда корабль качнулся назад, возвращаясь в первоначальное положение, а таймер досчитал до нуля. На моих наручных часах было 5:02.

Если смотреть на запуск по телевизору или даже собственными глазами со стороны, кажется, что челнок медленно отрывается от площадки. Однако внутри корабля ощущения замедленности нет и в помине. Это больше похоже на то, словно челнок запустили из огромной рогатки, и не остается сомнений, что он куда-то движется, причем быстро. Спустя мгновение стартовая площадка осталась позади, и мы взмыли в небо. Свет ворвался в кабину, когда «Дискавери» повернулся, чтобы лечь на подходящий для сближения с МКС курс.

Прошло 33 секунды от старта, и двигатели замедлились, чтобы снизить ускорение и гарантировать, что мы не превысим предельного динамического давления. Тем временем мы разогнались до 80% от скорости звука — 980 км/ч. Я включил «90-секундный» звонок, означающий, что теперь мы при необходимости можем управлять челноком вручную.