Из любви к искусству

— Я не помню, как сегодня проснулась и добралась до студии. Очнулась уже во время нанесения грима. И ощущения… Я чувствую себя так странно, даже описать не выходит. Вы знаете, что происходит со мной. Так скажите правду.

С каждым произнесенным мной словом Милад все больше мрачнел. Между его бровей заложились глубокие угрюмые складки.

— И вы перестали бояться трупов и крови, — задумчиво произнес южанин.

Кивнула, подтверждая все целиком и полностью.

— Из моей жизни пропало несколько часов. И только боги ведают, чем я занималась все это время.

Больше всего на свете я боялась, что могла причинить кому-то вред и даже не знать о случившемся.

— Если бы что-то натворили — это попало бы в сводки стражи, — неожиданно успокоил меня партнер по съемкам. — Но там не упоминалась буйная светловолосая девица, можете расслабиться.

Уже легче, однако это не может сойти за полноценный ответ на мой вопрос.

— Ваши слова чрезвычайно утешает, но я не услышала того, зачем позвала вас. Что со мной? И не надо говорить, будто не знаете. С ларо Анейрином вы говорили так, словно бы прекрасно в курсе происходящего.

Кахэ рассмеялся и махнул рукой.

— Никогда больше не поверю, что у меня просто паранойя. Я ведь чувствовал чужой взгляд, чувствовал.

— Так почему я должна сойти с ума?

Мужчина чуть подался вперед, снова принимаясь меня разглядывать.

— Это не сумасшествие в общепринятом смысле слова, Уиллер. Речь об определенного рода пластичности психики, которая сейчас, в частности, позволила вам внезапно заговорить как воспитанная и образованная женщина. Каковой вы не являетесь.

Очередная пощечина. А я даже не моргнула.

— Вам доставляет удовольствие унижать других, — отметила я и криво улыбнулась.

Милад пожал плечами.

— Это всего лишь правда. На которую Лэйси Уиллер обязана отреагировать истерикой и скандалом. Но в последнее время вас невозможно вывести из себя, невозможно заставить быть прежней, быть собой. Кто-то мог бы даже сказать, что вы стали одержимы духом.

Отличная версия. Я подскочила на ноги и принялась расхаживать из угла в угол.

— Вы перечитали бульварных газетенок? Одержима духом Риннэлис Тьен, так? — прошипела я и мотнула головой. — Но мы с вами оба понимаем…

Милад поднялся следом, поймал меня за плечи и заставил остановиться.

— Нет, призраком вы не одержимы. На этот счет можете не беспокоиться. С вами происходит нечто другой природы. Совершенно другой.

Кахэ глубоко вздохнул, словно собираясь с мыслями.

— Среди эльфов встречаются те, кто обладает особым даром, чрезвычайно полезным. Они могут изображать других. Причем вне зависимости от расы, копируют жесты, интонации… В момент, когда такой перворожденный становится… не собой, даже черты лица меняются, словно текут. А ваш грим в последнее время весьма удачен, не так ли?

Грим, который все превозносят до небес. В котором я становлюсь якобы похожей на Риннэлис Тьен.

— Вы мимикрируете. Становитесь максимально похожей на свою героиню. Даже грудь меньше стала.

Тут я все-таки не выдержала и закатила глаза. Мужчины всегда одинаковы, какой бы расы они ни были. Изменения в размере груди — всегда на первом месте в повестке дня. От таких далеко не радужных новостей голова шла кругом. Я даже налила себе воды, чтобы немного прийти в себя.

— Вы пытались заставить меня быть собой… Провоцировали на обычную мою манеру выражать недовольство, — пробормотала я, внезапно поняв, что именно могло двигать Миладом.

— Ну вот, вы теперь еще думаете как положено Риннэлис Тьен. Это уже на самом деле пугает.

ГЛАВА 13

Его пугает… А о том, насколько все происходящее пугает меня, почтенный и прозорливый ларо Милад как-то не подумал.

Я замерла на месте, чуть раскачиваясь взад-вперед как маятник в часах. Тик-так, вперед-назад.

— Но у вас ничего не выходило все это время. Я перестала взрываться по любому поводу. Стала сдержанной, в какой-то мере расчетливой. Начала иначе говорить и двигаться. Что бы вы ни делали, с меня никак не слетала маска моего персонажа. Эта маска приросла к лицу. Намертво.

Кахэ посмотрел на меня и безразлично пожал плечами.

— По-видимому, действительно намертво. По крайней мере, что бы я ни предпринимал… Хотя сколько в вас той эльфийской крови? Одна восьмая?

— Одна четвертая. Квартеронка. Даже не слишком похожа на перворожденного, — откликнулась я отрешенно.

Милад заставил меня снова сесть на стул.

— Ваша эльфийская родня не присматривала за вами?

Я бездумно покачала головой, понимая, что, кажется, меня настиг шок, немного странный, в непривычной форме, Лэйси Уиллер обычно переживала потрясения несколько иначе. Но я сейчас вообще могу называть себя Лэйси Уиллер? Неизменными оставались разве что воспоминания.

— Деда с материнской стороны я никогда в жизни не видела. Случайная связь, пара ночей — и только эльфа и видели, — произнесла я. Слова оказались выбраны хлестко, почти зло, но вот эмоций в них точно не хватало. — Позже никто из перворожденных рядом с матерью или мной не появлялся и судьбой нашей не интересовался.

Южанин закусил губу и нахмурился. Когда пауза затянулась, я спросила:

— Мне удастся стать прежней? Стать собой?