Из ничего: искусство создавать искусство

Всегда есть следующая сцена, а в ней может таиться великая красота и блаженство. Без трудных времен нет новых возможностей.

Итог – это не итог. Мрак – не конечная остановка, и дневной свет тоже. Это связный беспрерывный цикл. Они не плохи и не хороши. Они просто есть.

Эта практика – никогда не воспринимать свой опыт как законченный сюжет – поможет жить невозмутимо, открыв дверь любым возможностям. Когда мы одержимо сосредоточены на таких событиях, они кажутся катастрофой. Но они лишь осколок громадной жизни, и чем шире ваш обзор, тем меньше кажется любое переживание.

Возьмем крупным планом – и будем сходить с ума. Возьмем общим – наблюдать. Выбор за нами.

Оказавшись в тупике, мы теряем надежду. Умение не включаться в сюжет, взять общий план и увидеть новые пути преодоления и обхода преграды будет бесценно.

Мы развиваем этот подход, он развивает нас, и воображение освобождает нас от пут личных и культурных сюжетов. Искусство нарушает оцепенение, открывает наш разум тому, что возможно, и восстанавливает нашу связь с вечной энергией, живущей во всем сущем.

Экстаз

Бывало ли, что музыка так увлекала вас, что прямо завораживала? Или книга? Или картина?

Может, потому-то вас и тянет к творчеству – вы вспоминаете опыт чувственной радости, снова и снова. Это как надкусить идеально спелый фрукт.

А теперь подумайте о том, сколько всего заключено в работе, пока она не обретет идеальный баланс. Все неудавшиеся эксперименты. Все тупиковые идеи. Все трудные решения, которые приходится принимать, и судьбоносные крохотные правки.

Чем художник поверяет работу в эти поворотные моменты? Как узнать, что работа – и рабочий процесс – удается? Как понять, что движешься куда надо? И что такое движение вперед?

Можно назвать это чувством. Внутренним голосом. Тихим шепотом, от которого вы хохочете. Энергией, которая является и охватывает все тело. Назовите это ликованием, восторгом или воодушевлением. Когда вдруг торжествуют гармония и счастье.

Это предвестники экстаза.

Экстаз – компас, указывающий наш истинный север. Он возникает в процессе творчества. Вы работаете, вам нелегко, и вдруг вы замечаете: что-то изменилось. Откровение. Малейшая правка открыла новый ракурс – и у вас захватывает дух.

Все меняет мельчайшая, казалось бы, самая прозаическая деталь. Замена слова в предложении. И тут же пассаж из чуши превращается в поэзию, и все становится на свои места.

Художника терзают муки творчества, работа его как будто заурядна. Но вдруг происходит сдвиг, открытие – и она уже выдающаяся.

От заурядности к шедевру – совсем крохотный шаг. Этот скачок не всегда можно понять, но, когда он происходит, он прозрачен и животворящ.

И он может произойти в любой момент. Вы идете и идете по нейтральной территории. Берете новую ноту – и она вдруг тянет вас за собой. Вы включаетесь. Вы ныряете – и вы полны энергии, словно были услышаны ваши молитвы.

Это и есть подтверждение того, что вы на верном пути. Это стимул двигаться дальше. Знак, что вы приближаетесь к шедевру, что в вашей работе есть глубокая истина. Что у нее достойная опора.

Это откровение – сердце творческого начала. Мы ощущаем это всем телом. Нам словно дали команду «на старт», сердце колотится – или мы смеемся от неожиданности. Нам мельком показали высший идеал, в нас открыли возможности, о которых мы не знали. Это вселяет такую энергию, что все трудоемкие, менее интересные этапы работы тут же обретают смысл.

Именно их мы и ищем – моменты, когда все складывается. И мы ликуем, видя, как четко вырисовываются контуры целого.

У экстаза животная природа. Нутряная, телесная, не рассудочная. Пусть он лишен смысла. Пусть мы его не понимаем. Его задача – направить нас.

Разум поможет нам завершить работу, задним числом объяснит, что же нас восхитило, но творческий процесс требует выйти за пределы разума. Отчасти чудо творения в том, что мы можем сами себя удивить, создать нечто великое – такое, чего мы в этот момент даже не понимаем и, может, никогда не поймем.

Скрытые идеи и эмоции из глубин души могут просочиться в тексты песен, сцены фильмов, на холст. Многие художники спустя годы после выхода работы понимают, что, вообще-то, она была шокирующе пронзительной, хоть и зашифрованной, публичной исповедью. Что-то у них внутри пыталось разрешить конфликт или хотело обрести голос.

Глубина работы большой роли не играет. Однако, прислушиваясь к непроизвольным реакциям тела, зачастую можно совершить более глубокие открытия.

Экстаз переживается по-разному. Порой как тихое воодушевление, словно вам задали вопрос, на который вы вроде и не знаете ответ, но неожиданно отвечаете четко, опираясь на некое глубинное знание. Прилив энергии в теле дает спокойную, воодушевляющую уверенность.

Или ошеломление: эмоции настолько сильные, что вам даже не верится. Они сотрясают ваш мир, все кажется нереальным. Вы будто осознали, что движетесь по встречной.