Из огня да в полымя: российская политика после СССР

В 1997 году «выигрышная коалиция» вокруг Ельцина по-прежнему оставалась рыхлой и неустойчивой. С одной стороны, для физически и политически ослабленного Ельцина встала задача подбора «преемника», способного обеспечить гарантии безопасности ему и его окружению, с другой – общая неудовлетворенность положением дел в стране так или иначе вынуждали к смене правительственного курса и к более активной политике. В марте 1997 года Ельцин предпринял попытку использовать президентскую власть в целях проведения социальных и экономических реформ. Он провел реорганизацию кабинета Черномырдина, в котором ключевые посты первых вице-премьеров заняли «молодые реформаторы»: Чубайс и бывший нижегородский губернатор Борис Немцов, который рассматривался в качестве возможного «преемника» Ельцина на его посту. Но такое решение не устраивало ряд сегментов элиты. Прежде всего, за интересованные группы, извлекавшие ренту благодаря своей близости к власти и доступу к принятию решений, не желали лишаться привилегированного положения, и попытки правительства избавиться от «захвата государства» [88] представителями крупного бизнеса («олигархами») встретили с их стороны жесткое сопротивление. Конфликт вокруг приватизации некоторых предприятий вскоре приобрел более масштабный и публичный характер – телеканалы ОРТ и НТВ, контролируемые «олигархами», соответственно, Борисом Березовским и Владимиром Гусинским, начали кампанию дискредитации новых претендентов на лидерство. Влияние «молодых реформаторов», основанное почти исключительно на поддержке со стороны президента, оказалось подорвано, а их планы по проведению реформ налоговой системы, жилищно-коммунальной и социальной сферы, бюджетного устройства и отношений Центра и регионов оказались нереализованными. Чубайс и ряд его соратников были обвинены в получении крупных сумм в виде гонорара за еще не написанную ими книгу о приватизации в России и лишились своих ключевых постов [89] . Фактически внутри «выигрышной коалиции» возник раскол, обусловленный борьбой за передел сфер влияния и началом «войны за ельцинское наследство». В этот период российский политический режим все чаще стал обозначаться как олигархия [90] в связи с той ролью, которую стремились играть «олигархи» в борьбе за власть. Другим ключевым словом при описании российской политики стала семья , которое в широком смысле обозначало не только непосредственно членов семьи Ельцина, но и все его окружение, символизируя неэффективность управления и коррупцию.

В преддверии цикла думских и президентских выборов 1999–2000 годов становилась все менее реальной перспектива избрания Ельцина на третий срок. Дело было не только в том, что конституция страны ограничивала президентские полномочия двумя сроками подряд – в конце концов, лояльные юристы могли пытаться обойти эти ограничения с помощью правовой казуистики. И даже здоровье Ельцина не являлось в этом плане совершенно непреодолимым препятствием. Но все понимали – вновь, как в 1996 году, добиться поддержки Ельцина избирателями теперь уже будет нереально. Уровень недовольства россиян и экономической ситуацией в стране, и политическим режимом, и лично главой государства был весьма высок на фоне многочисленных нерешенных экономических проблем, хронических задержек с выплатами пенсий и заработной платы, фактического выхода ряда регионов из-под контроля Центра и упадка правопорядка и законности в стране. Недовольство нарастало и среди элит, которым порядком надоели и «загогулины» главы государства, и неэффективность управления в целом. Но с учетом значимости поста президента сам вопрос о том, станут ли выборы механизмом смены власти в России и если да, то как именно этот механизм сработает, приобретал особое значение. Ни разу за всю историю страны ни один глава государства не покидал свой пост в результате выборов. Между тем не только оппозиционеры: Зюганов, Явлинский, Лебедь, но и прежде лояльные Ельцину политики, в том числе Черномырдин и мэр Москвы Юрий Лужков, заявляли о своем намерении участвовать в намеченных на 2000 год президентских выборах. Отсутствие координации претендентов усиливало неопределенность, в то время как ни один из них не мог дать необходимых гарантий политического, да и физического выживания элит. В марте 1998 года Ельцин, неожиданно для большинства наблюдателей, принял решение об отставке правительства Черномырдина. На пост главы правительства был выдвинут 35-летний министр топлива и энергетики Сергей Кириенко, всего лишь за несколько месяцев до этих событий занявший свой пост.