Из параллельной вселенной с любовью (СИ)

Откровение о том, что где-то там, в параллельной реальности, Пятый вернулся в 2019-й в своем законном теле, подрывало его уверенность в себе и доставляло дискомфорт, сравнимый с ноющей, надоедливой зубной болью, от которой хотелось стиснуть челюсти до скрежета.

«Там я решил уравнение правильно… Проклятье! — мысленно выругался Номер Пять. — Ради такого, может, и стоило бы умереть…»

— Ладно, допустим, я тебе верю, — выдохнул он, на что Дакота закатила глаза. — Что ты собираешься делать дальше? Я живой, пусть и выгляжу, как… Неважно, как я выгляжу. Но тебя не должно здесь быть. Человек, который послал тебя сюда, обязан был продумать все до мелочей — иначе ты ненароком изменила бы хронологию, и за нами со всех ног уже мчалась бы Комиссия.

Боль в плече резко дала о себе знать. Поморщившись, Пятый в одно движение снял пиджак и расправил вымокшую в крови рубашку.

От вида крови — крови Номера Пять, которая почему-то в представлении Дакоты имела специфический знакомый вкус и запах — девушка проморгалась, точно напуганная собственными мыслями. Возникло чувство, что это далеко не первый раз, когда она видит его кровь.

— Я не знаю… Инструкции на этом кончались, — выдохнула Дакота, чем заслужила еще один недовольный взгляд Номера Пять в свою сторону. Тот угрожающе двинулся на нее, поджимая губы в тонкую линию.

— Вся эта история у меня уже вот где сидит, — он жестом указал на горло. — Если не прекратишь страдать херней, я собственноручно сдам тебя Куратору — и плевать, из какого года ты там явилась, — тонкий мальчишеский палец уперся в грудь Дакоты, и та уже раскрыла рот, чтобы ответить грубостью на грубость, но язык перестал слушаться.

Когда Пять оказался слишком близко, дрожь целиком охватила женское тело, и без того утомленное несколькими скачками во времени. Пятый ощутил то же самое, но только если он нашел в себе силы справиться с очередным наваждением, то Дакота подняла руку, хватая воздух в надежде найти опору, после чего потеряла сознание и камнем упала вниз.

***

Ей снится странный сон. В нем она — уважаемый всеми чин Комиссии, который с легкостью перемещается в апокалиптический мир и обратно, прихватив с собой компаньона. Его навыки и непоколебимое мужество поражают любого, кто сидит в этих кабинетах и ежедневно решает судьбу всего человечества. Вскоре выясняется, что Номер Пять — один из приемных детей сэра Реджинальда Харгривза — не только перспективный работник и прекрасный наемный убийца, но и удивительно умный человек.

Ей видится кабинет с красивым резным столом, на котором стоят табличка с ее именем и ваза с ветками сирени. Все кажется таким родным, точно она сидит за ним уже долгие годы. За окном: серость, плотный слой туч и дождь, который не прекращается с самого утра.

Впереди стоит элегантное кожаное кресло, а в нем, держа в руках книгу, позаимствованную из библиотеки Комиссии, сидит мужчина в костюме-тройке. Он перелистывает страницы практически бесшумно, скользит по ним взглядом зеленых глаз и впитывает каждую буковку. Не говорит, пока не спросишь, и сам не стремится начинать разговор.

Дакоте нравится работать, пока он рядом. С ним она чувствует себя так спокойно… Но сегодня дождливая погода вызывает у девушки неожиданный приступ меланхолии, и та отрывается от бумаг, задумчиво кусая кончик ручки.

— Скажи, Пятый, — тянет она загадочно. — Ты веришь в теорию мультивселенных?

Номер Пять смачивает языком подушечку пальца, оттягивает уголок страницы и перелистывает ее. Взгляд все так же устремлен в текст.

— Законы физики не отрицают их существования. Но эмпирически мы никак не можем это проверить, и потому они — всего лишь гипотеза.

Дакота слышит его хриплый голос и улыбается уголками губ. Он никогда не изменится, всегда будет хладнокровным прагматиком, требующим доказательств.

— А ты бы не хотел узнать, что происходит… Ну, там? Как ты там выглядишь, с кем общаешься, — девушка наблюдает за каплями, за тем, как они бьются о стекло, стекают вниз, где-то сливаются друг с другом, где-то — расходятся, после чего всегда падают на землю. Дождевая вода чем-то напоминает ей их запутанные отношения с Пятым.

Пятый отвлекается от книги и смотрит на свои руки: жилистые, местами покрытые мозолями и шрамами-трофеями со времен Апокалипсиса. В другой вселенной… Он остался со своей семьей? Приструнил свою нетерпеливость и не прыгнул в будущее, не застрял в умершем мире на сорок пять лет? Может, там и Апокалипсиса нет вовсе, и все живут в мире и согласии… Все это звучит слишком слащаво, и Пятый одергивает себя, понимая: нет никакого смысла жалеть и гадать о том, что бы было, не сделай он то и сделай это. Ему уже пятьдесят восемь. Лишнего времени на мечтания у него никак нет.

— Нет, — безразлично отвечает мужчина. — И ты бы тоже не хотела.

Дакота поворачивает голову в сторону Пятого. Она не рвется перечить, выяснять, почему он так думает, — вместо этого она молча соглашается с его словами и возвращается к работе.

Но это не значит, что она не продолжит их разговор позже.

***