Из пепла

Я протянул Бри влажное полотенце, чтобы она вытерла лицо и руки Мэдисон.

– Да ладно тебе. Я нормально управлялся с ними всю неделю, пока ты созванивалась по работе наверху.

– Да, но я была наверху. А теперь я буду… в офисе.

– Который в десяти минутах езды отсюда.

Она снова засмеялась.

Я приложил все усилия, чтобы не обидеться, но, давайте будем честны, такие вещи задевают за живое.

– Послушай, мы же оба знаем, что если Мэдисон не выспится утром, то у тебя не получится сделать ни одного звонка из-за детских криков на заднем плане. Кроме того, я слышал, что кое-кто, чье имя нельзя называть, дал Ашеру сахар на завтрак. Как думаешь, какой объем работы ты успеешь сделать, пока он будет заниматься паркуром за твоим рабочим столом?

Она наклонила голову.

– Ты это все спланировал?

– Нет. Но я бы так и сделал, если бы знал об этом заранее. Ну же. Оставь детей со мной. Ты можешь уложить Мэдисон, прежде чем уйдешь. А я уложу Луну. Потом мы с Ашером часа два будем наматывать круги по гостиной. – Я попытался вставить что-то, что подсластит пилюлю. – Одновременно повторяя таблицу умножения.

Меня одарили очередным фирменным взглядом Бри Уинтерс, но, к счастью, в нем было чуть меньше злости, чем тогда, когда она увидела сироп.

– Ему пять лет, Изон. Он еще не знает таблицу умножения.

– Ну, пока нет. Но ты удивишься, узнав, сколько математики содержится в музыке. Там и двойки, и четверки, и тройки, и шестерки. Иногда даже забегает лихая восьмерка. – Я обошел Бри и взял на руки Мэдисон. Как обычно, она заплакала и потянулась к матери, но не существовало ничего, что нельзя было исправить полетом Супермена.

Мэдисон хихикнула, и будь я проклят, если это не вызвало слабую улыбку на лице Бри.

– Предательница, – прошептала она дочери. Проблеск счастья на лице угас так же быстро, как и появился. – Не знаю, Изон. Я ничего не имею против тебя, но просто после всего…

Нож.

Сердце.

Поворот.

Но я просто продолжил улыбаться. Так было меньше неловкости. За последний месяц наше соглашение «я ненавижу тебя, ты ненавидишь меня, но мы делаем это вместе» нечасто вступало в силу. Правда в том, что я никогда по-настоящему не ненавидел Бри.

Я ненавидел себя. За то, что не смог спасти Джессику или Роба. За то, что не знал об утечке газа. И за множество других обстоятельств, которые привели к тому, что мы оказались в доме в ту ужасную ночь.

Очевидно, моя улыбка не смогла скрыть всех моих чувств.

– Это не значит, что я тебе не доверяю, – поспешила заметить она. – Я доверяю. Просто… Мне тяжело оставлять их с кем бы то ни было.

– Нет. Я все понимаю. Тебе не нужно оправдываться. – Я пощекотал живот Мэдисон – все что угодно, чтобы не смотреть на Бри.

Она положила руку мне на плечо.

– Но я благодарна за предложение.

– Да. Конечно. – Я выдавил из себя улыбку. – Всегда пожалуйста.

Бри протянула руки, и Мэдисон чуть ли не прыгнула к ней, оставив меня стоять в одиночестве и удивляться, как мне удалось одновременно опозорить себя и разрушить тот прогресс, которого мы достигли в плане комфортного сосуществования.

– Эй, я, м-м‐м, заберу Луну переодеться. Похоже, она использовала банан, который я ей дал, в качестве геля для волос, а не завтрака. – Я протиснулся мимо Бри, стараясь не касаться ее, и достал Луну из ходунков.

– Изон… – Бри замолчала, прокашлялась, а затем улыбнулась. У нее не получалось так же хорошо притворяться, как у меня, так что улыбка была скорее близка к гримасе. – Еще раз спасибо. За все. Кроме сиропа.

Я вздернул подбородок и подмигнул.

– Какого сиропа?

Не оставляя ей времени на ответ, я распахнул заднюю дверь и проскользнул в нее, пока моя малышка продолжала что-то лепетать.

Глава 7 Бри

– Точно больше ничего не нужно? – спросила Джиллиан, секретарша Роба, убирая фантики от батончиков и коробки из-под сока, которые она ранее волшебным образом, прямо как Мэри Поппинс, извлекла из ящика стола. Кажется, воспитав уже девять внуков, в свои шестьдесят пять она поняла, что нужно быть готовой ко всему.

Я плечом прижала телефон к уху, натянуто улыбнулась и соврала:

– Нет, все в порядке. Спасибо.

По правде говоря, я была на дне. Зайти в офис Роба было испытанием высшего уровня. Он должен был быть там. Сидеть за этим огромным столом из красного дерева, приветствовать нас теплой улыбкой – или, если бы я была без детей, озорным блеском в темно-карих глазах.

Без него огромный угловой офис, заставленный книжными полками и с зоной отдыха на шесть персон, казался слишком пустым. Я пообещала себе, что не пробуду здесь долго. Я лишь сделаю самое необходимое, а остальное заберу домой и поработаю ночью, когда дети лягут спать. Однако найти что-то в его захламленных ящиках оказалось не такой простой задачей. Каким бы чистоплотным и опрятным ни был Роб практически во всех остальных сферах жизни, его система распределения документов заставляла мой глаз дергаться.