Читаем Из пережитого в чужих краях. Воспоминания и думы бывшего эмигранта полностью

У каждого крестьянина в отдельности и у всех крестьян каждого села, вместе взятых, наряду с общим для всех болгар «государственным» патриотизмом существует патриотизм, так сказать, «местный». Болгарский крестьянин совершенно искренне считает, что его родное село лучше и краше всех на свете. Он гордится каждым новым насаждением культуры в этом селе, будь то врачебный участок, ветеринарный пункт, почтово-телеграфное отделение, школа, читальня, постройка какого-либо нового общественно-полезного здания и т. д. Все лица, принимающие участие в жизни этих учреждений, – желанные гости, двери крестьянских домов широко открыты для них. Их окружают почетом, их любят, о них заботятся, ими гордятся. Болгарский крестьянин в разговоре со случайно попавшим в его село путником не преминет козырнуть своей амбулаторией, школой, учителями, врачом, фельдшером.

В описываемые годы окружная постоянная комиссия (учреждение, соответствовавшее русской губернской земской управе дореволюционных времен), открывая врачебный участок на селе, включала в свой бюджет только содержание врача, фельдшера и уборщика. Все остальные расходы по содержанию и функционированию его принимала на себя сельская община того села, где этот участок открывался: она отводила для амбулатории помещение, отапливала и освещала его, производила необходимый ремонт и т. д.

В большинстве случаев внешний вид этих амбулаторий был довольно убогий: обычно это была снимаемая общиной хата какого-либо зажиточного крестьянина. Оборудование ее, инструментарий и маленькая аптека были примитивны. И все же эти сельские врачебные участки сыграли в истории болгарской медицины такую же громадную роль, как и в истории русской медицины старые земские больницы и амбулатории.

Много нового для себя увидел я, попав в самую гущу болгарского крестьянства и прожив в болгарской деревне подряд четыре года.

Болгарские села тех времен, расположенные в равнинных местах, по своему внешнему виду во многом похожи на прежние наши украинские села: широкие немощеные улицы, пыльные летом и труднопроходимые из-за невылазной грязи весною и осенью. Белые глинобитные хаты, широко разбросанные вдоль улиц, крыты были не соломой, а плоскими каменными плитами имеющегося в Болгарии в изобилии серого камня; из него же были сложены изгороди. Кирпичные дома встречались редко.

В каждом селе – пять или десять двухэтажных домов сельских богатеев; церковь в византийском стиле, как правило насчитывающая несколько веков своего существования; сравнительно обширное кирпичное здание, занимаемое начальной школой, а кое-где прогимназией; такое же здание, занимаемое общинским управлением; несколько лавочек, торгующих сахаром, солью, леденцами, керосином, канатами, подковами, гвоздями и прочим товаром, необходимым для крестьянского хозяйства, и, наконец, корчмы – пять, десять и более.

Испокон веков и до последних довоенных лет корчмы были главным местом, где протекала деревенская общественная жизнь. Это были сельские клубы, без которых невозможно представить себе болгарской деревенской жизни в описываемую эпоху. Утром и днем они пустовали. С заходом солнца их заполняло почти все взрослое мужское население села. Здесь обменивались новостями, говорили об урожае и ценах на хлеб, затевались политические дискуссии. Женщины в корчму не заходили.

Все убранство корчмы состояло из скамеек, расставленных вдоль стен, и столов. Сверху свешивалась керосиновая лампа. На стенах – плакаты страховых компаний и цветные лубочные картинки «Балканского папагала»[3].

Больше ничего. Как правило, еда не готовилась и не подавалась. Собравшиеся пили ракию и красное вино, приготовленные самим корчмарем. Но обычаи допускали присутствие односельчан, которые ничего не пили, а тем более не ели, хотя часами просиживали в корчме, участвуя в разговорах и спорах.

В довоенной сельской Болгарии корчмарь представлял собою очень внушительную величину. Не всякий мог открыть корчму. Для этого были нужны деньги и выполнение целого ряда формальностей. Корчмарями были деревенские толстосумы, вполне укладывающиеся в наше понятие кулаков. Влияние их на всю жизнь болгарского села было громадным. Они в трудную для крестьянина минуту давали ему ссуду деньгами или зерном под большие проценты; давали работу или, наоборот, отказывали в ней сельским батракам; руководили общественным мнением; оказывали сильный нажим на избирателей во время выборов для проведения в выборные учреждения нужных им людей; там, где это было им нужно, спаивали колеблющихся; были в близких связях с полицией и судебными органами.

Села горных и предгорных районов Болгарии по своему внешнему виду несколько отличались от равнинных и имели некоторые отдаленные черты сходства с кавказскими аулами. Как правило, они были значительно беднее равнинных.

Внутренний вид крестьянского жилища поражал своей бедностью. И не только у тех слоев, которые мы называем бедняками, но и у некоторой части деревенских богатеев.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука