Из плена восточной сказки. Жизнь после гарема

— Нет-нет, у нас все в порядке. Успокойся. Дети пьют какао и разглядывают картинки в книжке, подаренной мне моей бабушкой. Как у тебя дела?

— Погуляй, успокойся. Домой можешь не торопиться, мы обойдемся.

— Спасибо…

Я воспользовалась её советом и отправилась в Люксембургский сад. Сидела на лавочке и пыталась разложить ситуацию по полочкам. Чтобы понять, правду ли сказала Лиана и в чьих интересах она действовала (не в собственных же!), мне нужно было узнать побольше об Асият. Я снова и снова перебирала события давнего прошлого в Дубае и убеждалась, что Лиана могла быть права. Но Лианы больше не было.

Сауд сказал, что я совершенно не разбираюсь в людях. Неужели он собственную жену имел в виду?

И снова я приходила к выводу, что один человек может хоть что-то рассказать об Асият, — Раиса. Наверное, есть и другие знающие люди, но они мне неизвестны. А с Раисой связи нет…

Бывает, когда какая-то неопределенная мысль не дает покоя, но её никак не удается поймать и облечь в слова. Это даже не мысль, а нечто на уровне подсознания. Мне почему-то не давал покоя телефон в руке.

В телефоне не было номера Раисы, да и быть не могло — аппарат и симка новые, вернее, заведенные в Москве после моего возвращения. Я и Настин номер телефона восстановила по памяти с трудом и только потому, что это набор цифр, много для меня значивших. Такое бывает — когда номер состоит из частей каких-то важных дат.

А номер телефона Раисы?

Мысль упорно ускользала, но теперь я точно знала, о чем она — о номере Раисы, бывшем у нее в гареме. Закрыв глаза, я попыталась не вспомнить, но представить, как набираю этот номер.

Конечно, это трудно, почти невозможно — через столько лет вспомнить телефон, по которому звонила несколько раз. Но оказалось, что память, если очень нужно, может совершить невозможное. Цифры все-таки сложились в нужную цепочку. Осталось проверить.

Уже набирая номер, я вдруг сообразила, что не представляю, что и как буду объяснять Раисе. Вряд ли она меня вообще вспомнит, вернее, пожелает вспомнить. В то мгновение, когда была готова отменить вызов, она ответила.

— Амаль… — усмехнулась моя бывшая надзирательница, — я знала, что рано или поздно ты позвонишь.

Я даже не сразу поверила собственным ушам. Раиса не просто не забыла меня — она ждала этот звонок?

С трудом проглотила ком, вдруг вставший в горле:

— Как ты поняла, что это я?

— У меня давно другой номер, но этот я оставила для тебя. Чего ты хочешь, просто сказать, что жива?