Из-под глыб (Сборник статей, Часть 1)

В основе всех этих различий лежит то, что социализм не является лишь экономическим укладом, как капитализм, но также, а может быть и в первую очередь, — ИДЕОЛОГИЕЙ, только из идеологии вытекает не объяснимая ни экономическими, ни политическими причинами ненависть социалистических государств к религии. Как некоторый родовой признак она проявляется во всех них, хотя и не одинаково ярко: от почти символического конфликта итальянского фашистского государства с Ватиканом до полного запрета религии в Албании и провозглашения ее «первым в мире атеистическим государством».

Обратившись от социалистических государств к социалистическим учениям, мы встретим уже знакомые нам положения: отмену частной собственности, враждебность к религии. Так, мы уже цитировали «Коммунистический манифест» по поводу уничтожения частной собственности. Борьба с религией была для марксизма отправной точкой и необходимым элементом социального преобразования мира. В статье «К критике философии права Гегеля» Маркс говорит:

«…критика религии есть предположение всякой другой критики».

«Очевидным доказательством радикализма для немецкой теории, стало быть, и для ее практической энергии, есть ее отправление от решительного устранения религии».

«Эмансипация немца есть эмансипация человека. Голова этой эмансипации есть философия (имеется в виду атеистический аспект системы Фейербаха), ее сердце-пролетариат».

Булгаков в работе «Карл Маркс как религиозный тип» показал, как из воинствующего атеизма, являющегося центральным мотивом деятельности Маркса, вытекали исторические и социальные концепции: игнорирование личности и индивидуальности в историческом процессе, «материалистическое понимание истории», социализм. Эта точка зрения полностью подтверждается посмертно опубликованными подготовительными работами Маркса к книге «Святое семейство». Там Маркс рассматривает социализм как высшую ступень атеизма: если атеизм «утверждает бытие человека через отрицание бога», то есть является «отрицательным утверждением человека», то социализм «есть его положительное утверждение».

Но в социалистических учениях мы обнаружим и такие принципы, которые, по крайней мере явно, не провозглашаются социалистическими государствами. Так, всякий, кто непредвзято перечитает «Коммунистический манифест», удивится: как много места там отведено уничтожению семьи, воспитанию детей в отрыве от родителей в государственных учебных заведениях, общности жен. Споря со своими противниками, авторы нигде от этих положений не отступаются, но доказывают, что они выше тех принципов, на которых строится современное им буржуазное общество. Неизвестно и об отказе от этих взглядов в последующем[3].

В современных левых течениях, социалистических, но большей частью уже не марксистских, лозунг «сексуальной революции», то есть уничтожения традиционных семейных отношений, также играет основную роль. Как яркий пример проявления тех же тенденций в самое последнее время можно привести «Красную Армию» — японскую троцкистскую организацию, ставшую известной благодаря серии убийств, совершенных ею в начале 1970-х годов. Жертвами были по большей части члены этой же организации. Bступающие в организацию должны были разорвать все семейные связи: нарушение этого было причиной ряда убийств. Обвинение «он вел себя как супруг» считалось основанием для смертного приговора. Уничтожение одного из супругов часто поручалось другому. Рождавшиеся дети отбирались у матери и отдавались другой женщине, которая кормила их сухим молоком…

Итак, среди принципов, которые присущи многим не связанным друг с другом социалистическим государствам или течениям современности и поэтому могут быть отнесены к числу основных положений социализма, мы встретили упразднение частной собственности, уничтожение религии, разрушение семьи. Социализм выступает перед нами не как чисто экономическая концепция, но как несравненно более широкая система взглядов, охватывающая почти все стороны существования человечества.

2. Прошлое социализма

Можно надеяться прийти к правильной оценке социализма, если удастся найти верный масштаб, которым следует его измерять. А для этого естественно отойти от, быть может, слишком для него узких рамок современности и рассмотреть его в более широкой и исторической перспективе. Это мы и сделаем в отношении как социалистических государств, так и учений.

Является ли возникновение социалистических государств исключительной особенностью нашего века, или же это событие имело прецеденты? Вряд ли здесь возможны два ответа: много веков и даже тысячелетий тому назад существовали общества, которые гораздо более полно и последовательно осуществили те социалистические тенденции, которые мы можем наблюдать в современных государствах. Приведем только два примера.