Из пушки на Луну

Безмолвие прерывалось только стуком хронометра.

Вдруг почувствовалось страшное сотрясение…

Снаряд, уступая давлению ужасающего количества газов, развившихся от взрыва пироксилина, взлетел в пространство.

ГЛАВА II Первые полчаса

Что же произошло? Каков был удар? Помогли ли пружины, тюфяки, водяные подушки?

Удалось ли остроумным строителям победить страшное сотрясение от выстрела?

Вот вопросы, которые занимали и волновали миллионы свидетелей потрясающего выстрела.

Все почти забыли теперь цель путешествия и думали только о путешественниках. Много бы дал каждый, чтобы бросить хотя бы один взгляд во внутренность снаряда.

Что увидали бы они там?

Да ровно ничего.

В снаряде царствовал глубочайший мрак. Но цилиндро-конические стенки как нельзя лучше устояли: ни трещинки, ни выбоинки.

Диковинный снаряд ничуть не испортился от чудовищного взрыва, не рассыпался, как опасались некоторые, дождем из алюминия.

Внутри не произошло почти никакого беспорядка. Некоторые предметы только сильно кинуло кверху, но самые важные нисколько не пострадали.

На полу лежали без движения три тела.

Дышали ли еще Барбикен, Николь и Ардан? Или снаряд обратился в металлическую гробницу и нес в пространство три трупа?

Прошло несколько минут. Но вот одно тело подвинулось; руки зашевелились, голова приподнялась. Ардан стал на колени, ощупал себя, произнес громкое «ух!» и сказал:

— Мишель Ардан в целости. Посмотрим, что с другими.

Он провел несколько раз рукой по лбу и, потирая виски, крикнул:

— Николь! Барбикен!

Он со страхом ждал, будет ли ответ. Ответа не было.

Не только ответа, — ни единого вздоха.

Он позвал вторично.

Опять ни единого звука.

— Чорт побери, — проговорил Ардан, — они словно с пятого этажа вниз головой хватились! Ба! — прибавил он с обычной непоколебимой уверенностью. -Если француз мог стать на колени, так уж американцы наверное вскочат на ноги! Осмотримся хорошенько и сообразим все поосновательней!

Ардан чувствовал, что жизнь быстро к нему возвращается; кровь успокаивалась и снова совершала свое обычное обращение. Он сделал еще несколько усилий, и ему удалось сохранить равновесие.

Он поднялся на ноги, вынул из кармана спичку, добыл огонь и зажег газ.

Газовик не был поврежден, газ не вылетел.

Впрочем, Ардан знал это и прежде, потому что если бы вылетел газ, то, во-первых, чувствовался бы его запах, а во-вторых, невозможно было бы безнаказанно водить зажженной спичкой в замкнутом пространстве, наполненном газом.

Соединясь с воздухом, газ произвел бы легко воспламеняющуюся смесь, и, очень может быть, взрыв закончил бы то, что начало сотрясение.

Как только ядро осветилось, Ардан наклонился над своими товарищами.

Они лежали друг на друге и казались совершенно безжизненными. Николь лежал сверху, Барбикен внизу.

Ардан приподнял капитана, прислонил его к дивану и принялся растирать изо всей мочи.

Искусное и усердное растирание привело Николя в чувство.

Он открыл глаза, а как только открыл глаза, к нему тотчас возвратились и хладнокровие и спокойствие.

Он схватил Ардана за руку, пожал ее и, осматриваясь кругом, спросил:

— А Барбикен?

— Всякому свой черед, — отвечал Ардан. — Я начал с тебя, потому что ты лежал наверху, а вот теперь примемся за Барбикена.

Они вместе приподняли председателя Пушечного клуба и положили его на диван.

Барбикен, по-видимому, пострадал больше своих товарищей. Он был в крови.

Но, к счастью, оказалось, что кровотечение не опасно и происходило от царапины на плече.

Николь тотчас тщательно обмыл и перевязал эту царапину.

Несмотря, однако, на уход за ним, Барбикен долго не приходил в чувство.

— Он дышит, — сказал Николь, прикладывая руку к груди Барбикена.

— Да, — отвечал Ардан, — дышит, как человек, который имел некоторую привычку к этому ежедневному процессу. Три его, три — авось, очнется!

И оба так усердно принялись тереть, что Барбикен, наконец, очнулся.

Он открыл глаза, приподнялся и сразу же спросил:

— А что, Николь, мы летим?

Николь и Ардан переглянулись.

Они совсем позабыли о выстреле. Они заботились пока не о вагоне, а о путешественниках.

— А что же, в самом деле, с нами творится?- спросил Ардан. — Летим мы?

— Или лежим спокойно на почве Флориды? — сказал Николь.

— Или на дне Мексиканского залива? — прибавил Ардан.

— Это еще что такое? Что за выдумки! — крикнул Барбикен.

Обе догадки, высказанные товарищами, тотчас же возвратили ему сознание.

Как бы там ни было, но пока еще невозможно было сказать что-нибудь достоверное относительно состояния снаряда. Кажущаяся неподвижность и отсутствие какого бы то ни было сообщения с внешним миром не позволяли решить этот вопрос.

Может статься, снаряд летит в пространстве, но, может быть, поднявшись на короткое время вверх, он упал на землю или в Мексиканский залив?… Принимая во внимание незначительную ширину Флоридского полуострова, можно было считать падение в Мексиканский залив более вероятным.

Дело было нешуточное, и задача чрезвычайно интересная. Надо было разрешить ее как можно скорее.