Из пушки на Луну

Ардан снял фуражку и отвесил товарищам безмолвный поклон. Такой формализм в подобные минуты положительно сковал ему уста. Ардан отроду не видел ничего более «американского»…

Окончив деловые формальности, Барбикен и Николь снова подошли к окну и принялись разглядывать созвездия.

На черном фоне неба звезды выделялись яркими точками, но Луны с этой стороны нельзя было видеть, потому что, двигаясь с востока на запад, она мало-помалу приближалась к зениту.

— Где же Луна? — спросил Ардан. — Уж не хочет ли она от нас дать тягу?

— Успокойся, успокойся, — ответил Барбикен. — Наше будущее жилище на своем месте, но с этой стороны мы не можем его видеть. Откроем другое боковое окно.

Барбикен уже двинулся было к противоположному ставню, как вдруг приближение какого-то блестящего предмета обратило на себя его внимание.

Это был громадный шар, — такой громадный, что его колоссальных размеров нельзя было определить.

Поверхность шара, обращенная к Земле, была ярко освещена. Его можно было принять за маленькую Луну. Он двигался с необычайной быстротой и описывал, по-видимому, вокруг Земли линию, которая перерезывала путь летевшего ядра. Поступательное движение этого тела дополнялось вращением его вокруг оси; значит, оно в своем движении ничем не отличалось от других небесных тел, движущихся в пространстве.

— Это что такое? Это что такое? — воскликнул Мишель Ардан. — Другой снаряд?

Барбикен не ответил. Появление этого громадного тела удивило его и встревожило. Возможна ведь была встреча, грозившая гибелью, — столкновение низвергло бы снаряд на Землю.

Барбикен очень быстро понял эту опасность.

Ардан и Николь безмолвно глядели в пространство.

Шар, приближаясь, все увеличивался. Вследствие оптического обмана казалось, что снаряд стремится прямо к нему.

— Да что это? — воскликнул Мишель Ардан. — Поезда сию минуту столкнутся!

Инстинктивно путешественники подались назад. Ужас их был несказанный, но продолжался недолго. Небесное тело пролетело от них в нескольких стах метрах и исчезло; его поверхность вдруг слилась с глубоким мраком пространства.

— Скатертью дорога! — проговорил Мишель Ардан, с видимым удовольствием вздыхая полною грудью. — Что же это, неужто и на небе нет достаточно простора, чтобы можно было без риска гулять здесь в маленьком снаряде? Кто знает, что это за неугомонный шар, который чуть с нами не столкнулся?

— Я знаю, — сказал Барбикен.

— Чорт побери! Ты все на свете знаешь!

— Это болид, [31] но болид громадный, который удерживается притяжением Земли в качестве ее спутника.

— Неужто? Стало быть, у Земли две луны?

— Да, Мишель, две луны, хотя обыкновенно и полагают, что Луна только одна. Но вторая луна так мала и движение ее до того быстро, что жители Земли ее видеть не могут. Однако французский астроном Пти [32] мог определить существование второго спутника. По его наблюдениям, этот болид совершает свое обращение вокруг земли с громадной скоростью — всего в 3 часа 20 минут.

— Существование этого спутника признают все астрономы? — спросил Николь.

— Нет, не все, — отвечал Барбикен, — но если бы он им встретился, как вот теперь нам, они перестали бы сомневаться в его существовании. Знаете, что я думаю?

— Что?

— Что этот болид, который, разумеется, погубил бы нас, если бы столкнулся со снарядом, даст теперь возможность определить наше положение в пространстве.

— Как же это так? — спросил Ардан.

— Расстояние его от Земли известно, и в этом пункте, где мы встретили его, мы были на 8140 километров над поверхностью земного шара.

— Ой-ой-ой! — вскрикнул Ардан. — Перед такой быстротой наши курьерские поезда — просто букашки.

— Да, за нами теперь трудненько угнаться, — сказал Николь и посмотрел на свой хронометр.

— Теперь 11 часов, — прибавил он. — Мы расстались с Америкой только 13 минут назад.

— Всего только тринадцать? — спросил Барбикен.

— Да, тринадцать, — подтвердил Николь. — Значит, не изменись наша начальная скорость, мы делали бы 40 тысяч километров в час.

— Всё это прекрасно, слов нет, — сказал Барбикен, — но отчего мы не слыхали выстрела колумбиады?

На это никто не сумел ответить, и разговор прекратился.

Барбикен принялся ощупывать и опускать ставень второго бокового окна.

Эта операция удалась ему как нельзя лучше; в открытое окно полился потоком лунный свет и ярко озарил внутренность снаряда.

Экономный Николь тотчас же поспешил погасить газ, который к тому же при лунном освещении только мешал наблюдению межпланетных пространств.

Лунный диск сиял с поразительной яркостью.

Лучи, которые уже не задерживались туманной атмосферой земного шара, струились сквозь окно и наполняли внутренность снаряда серебристыми отблесками. Черный цвет неба удваивал яркость Луны, и она в этой пустоте, не рассеивавшей света, не затмевала соседних звезд. Небо здесь представляло совершенно особенное, невообразимое для земного жителя зрелище.

Горы, равнины, все очертания спутника представлялись глазам ничуть не крупнее, чем с какого угодно пункта Земли, но в пустом пространстве свет его разливался с изумительной, необычайной ясностью. Диск сверкал, точно платиновое зеркало.