Из пыли времен (СИ)

Война изматывала, выжимала из Равнины все соки. Обозы с провизией тянулись вереницами, но десятилетия сражений не прошли бесследно. Смертные гибли, а «темные» не двигались с места. Воины Латтрана и Деварена тщетно, словно волна на рифы, накатывали на Перворожденных и разбивались о сталь их мечей. Многие теряли отцов, братьев и друзей.

С северных границ все чаще приходили вести об Обращенных. И хоть вторжения эти напоминали скорее хаотичные нападки хищного зверья, но и они уносили жизни чьих-то родных. А многие сами становились Обращенными. И мечи поднимались уже против братьев, сестер и матерей.

Злоба и ненависть множились, как снежный ком. И, зачастую, устремлялись не только на врага, но находили выход далеко за ратным полем.

И однажды, все это выплеснулось на Содевей.

После смерти Эфидара в одной из атак, озлобленное войско, как с цепи сорвалось. Неотомщенная ненависть и неудовлетворенная жажда крови накрыла маленький городок при Низких Ущельях. «Я тогда был всего лишь итлаиром, — мрачно вспоминал Дигар. — Мы защищали кого могли, но разве могут несколько десятков итларов остановить эттар [тактическая единица войска, всего 1888 воинов]?» Убийства и насилие захлестнули Содевей. «Это походило на массовое безумие!»

И вот тут-то, рассказывал Дигар, и появились «черные волки» и «серебряные мечи». Это и был тот единственный раз, когда Перворожденные «с мечом» ступили на Королевскую Равнину.

«Они налетели так внезапно, что поначалу никто не понял, что происходит. Среди зеленых плащей Латтрана вдруг замелькали черные и алые, отороченные серебром, и крики женщин заглушил грянувший звон стали… Я тогда решил, что все — мой последний бой! Но мы не отступили…»

Перворожденные расправились со Смертными так быстро, что, казалось, прошло всего несколько мгновений. «Воинов осталось, в лучшем случае два тинара. Прибились те, кто не поддался злости страха, кто поднял мечи против «своих», потому что так было правильно… Перворожденные не тронули ни одного воина, вставшего на защиту жителей Содевея! Тогда я думал, простая случайность… Нас окружили на главной площади, за спинами причитали женщины и дети»…

— Каждый, кто желает, может уйти в Айнрив, — разлетелся над городком хриплый голос воина в алом плаще. — Вас не тронут, таково мое Слово.

«Тогда я еще не знал, офтина Дерриса Морте… — качал головой Дигар. — И желающие нашлись. Те, кого мы чудом уберегли, стали протискиваться из-за наших спин. Ушли многие… Когда из Соинлега подоспел Эйнар с войском, даже «черные волки», прикрывавшие отход, скрылись за горизонтом. А мы с Модбером — еще одним, оставшимся в живых итлаиром — стали сеанарами».

А чуть позже погиб король Даргун, и трон занял молодой, но уважаемый воинами принц крови — Эйнар Анвер…

…Атен брел через площадь у северных ворот, направляясь в оружейную. Глухие шаги стучали по грубому камню мостовой, нарушаемые редкими выкриками стражи на крепостной стене. В притихшем от скорби воздухе витал сырой разбавленный запах крови, словно на скотобойне. Крайвер приятно шоркал по бедру: Дигар сказал, что юноша заслужил, когда убил Зверя… Вот на этом самом месте; Атен ладонью отер глаза, губы и подбородок, будто «багрянец» только-только плеснул в лицо.

«Надо бы выковать пару…» — оглянулся юноша, окидывая площадь беглым взглядом.

Да, кровь уже замыли, чтобы не напоминала лишний раз. Но стая воронья, что тучей кружила на границе горизонта еще не скоро уймется — черные тела изрубили и бросили на поживу хищникам. От нашего стола к вашему, как говорится… Ну, не стола… Но пир у любителей мертвечины выйдет поистине королевский.

Впрочем, преобладающий теперь на стенах бордовый цвет воинов Ордена, напоминал о случившемся не хуже каркающих птиц…

Внимание юноши отвлек цокот копыт.

В ворота рысью въехал всадник в плаще «с золотым солнцем». И на первый взгляд, он ни чем не отличался от таких же его собратьев на стенах. Но Атен зацепился взглядом. Может белый конь в изящной попоне, грациозно перебирающий ногами, заставил задержать свой взор? А может сверкающая стальная кираса украшенная золотом — неизменным солнцем с пятью лучами? Или более смуглая кожа лица?

Атен не совсем понимал, что подтолкнуло изменить направление и двинуться вслед за всадником. Он не старался догнать, просто брел следом.

Ничего удивительного, что воин остановился у храма, на шпилях которого развевались приспущенные по черным дням «солнечные» знамена. Конюший принял поводья и «бордовый» скрылся за обитыми золотом дверями.

Атен не спешил. Куда торопиться?

Вопреки большинству, он никогда не стремился примкнуть к Ордену, его не подкупали их «светлые лозунги». И даже теперь, когда они практически стали Стражей Последнего Рубежа… Стражи Арнстала, конечно, не могли просто сменить свои плащи: они присягали королю Викеру. Но надолго ли это? Как скоро он их «переоденет»?.. В Мангерете, после смерти наследника, и лето не успело смениться, как король Хвард принял орденский титул.