Из ряда вон

— И ты сама приехала? — он спросонья не совсем врубился в ситуацию, и, отлепив лицо от распечаток с Конституцией, пытался понять, что происходит.

— Нет, это тебе снится. Пошли на диван.

Гай доплелся до кабинета и рухнул на разложенный и застеленный простыней диван. Эбигайль сняла с него ботинки:

— Бедный король, совсем задолбался… — сказала она и погладила ему лоб. — Тебе нужно поспать.

— Эби?

— М?

— Полежишь со мной?

Она вздохнула, но было видно, что ей нравится такое предложение. Диван скрипнул, Гай подвинулся и, дождавшись, когда Эбигайль ляжет, он притянул ее к себе, ощутил тепло тела, гладкость кожи, вдохнул такой родной запах и сказал:

— Очень жаль что король так задолбался, а то бы м-м-м-м…

— Спи уже, м-м-м?

* * *

Экспедиционными силами Ярра руководил коммодор Соуп. Гай не питал иллюзий по поводу своих полководческих способностей — он гораздо полезнее будет на борту «Одиссея», в качестве капитана. И потом — во главе абордажной команды. А вести в бой флотилию из двух десятков боевых кораблей — здесь нужно образование, опыт и талант. И как определить наличие таланта, если до этого ни в одном крупном сражении он не участвовал?

Десять канонерок типа «Одиссей», три корвета — родных брата приснопамятного «Самтера», и семь сталкерских рейдеров — во главе с «Агарико», за штурвалом которого находился неугомонный Чичеруаккьо.

План был прост — без десанта атака Универсальной Академии открытого космоса не имеет смысла. Новые канонерки Ярра на базе технологий старой Терры на данный момент не имели аналогов по скорости. В освоенном космосе в принципе никто не рассчитывал преодолевать расстояния, сравнимые с межпланетными, на обычных двигателях — вся система кораблестроения была заточена под использование гиперприводов и маневровых двигателей. Да — были истребители-перехватчики планетарной обороны, но радиус их действия ограничивался малыми размерами.

Так что цели было две — уничтожить десантные корабли, независимо от того, имеются внутри войска или солдаты Элдрика Бааса гуляют под куполами Монпасье, и нейтрализовать сухогруз, переделанный под базирование истребителей.

— Нам бы пригодились эти атмосферники, — сказал Крюгер. — Предлагаю абордаж. Мы сможем высадить с двух «Одиссеев» полсотни гвардейцев — этого должно хватить.

Гай поднял руку:

— Мы займемся этим. У меня лучшие абордажники, три пилота, Франческа сможет взломать коды доступа… Возражения не принимаются, выделите нам еще один корабль — и планируете дальше.

— Ваше величество стоит ли… — начал коммодор Соуп но был прерван решительным жестом Гая.

Он не собирался отсиживаться за спинами солдат во время боя. Его представление о монархах и королях складывалось на основе легенд о короле Артуре и Ричарде Львиное Сердце, которые шли в первых рядах, с мечом в руке — возглавляя, а не направляя своих воинов.

— Что ж, пусть так, — кивнул Соуп. — По итогам: «Одиссей» и «Диомед» атакуют базу истребителей, выбрасывают боты с абордажем. Остальные силы Первой и Второй эскадр — уделяют внимание десантным кораблям. Сталкеры и корветы — прикрывают точку выхода в гиперпространство, после захвата авиаматки сопровождают ее до самого прыжка. У нас нет задачи разгромить всю эскадру — мы должны вынудить силы Гронингена покинуть Монпасье. Это случится, если они окажутся без десанта и авиации. После атаки — уходим обратно к Ярру, дожидаемся отступления противника, забираем комплексы орбитальной обороны и укрепляем Сиджей. Ключевой момент — абордаж корабля-носителя отменяется, если этот недо-авианосец располагается в центре боевых порядков, или хорошо прикрыт орбитальной обороной Монпасье. Тогда ограничиваемся ракетным ударом и обстрелом из главного калибра. Джентльмены — по машинам! Вылет через сорок минут, концентрация в точке прыжка — через час. И да поможет нам Бог!

* * *

Бог явно поучаствовал в том, что космический флот Ярра прибыл в систему Монпасье именно в этот момент.

Звездолет неизвестной модели в одиночку рубился с наседавшими на него рейдерами и истребителями Гронингена. Его потрепанный вид, росчерки копоти на броне и дымящий маневровый двигатель с правого борта говорил о том, что битва идет не на жизнь а на смерть. А обилие обломков на поле боя — о изрядной подготовке и храбрости его экипажа.

Рубленые, агрессивные очертания неизвестного корабля, который был примерно в два раза меньше патрульного крейсера Конфедерации. насыщенность лазерной артиллерией, активно работающей по ракетам и истребителям противника, редкие вспышки главного калибра, быстрое восстановление силовых щитов — всё это говорило о его сугубо военном назначении. По левому борту виднелся рисунок герба — странный восьмиконечный крест на не менее странной формы штандарте.

Многоголосье сражения ворвалось в рубку «Одиссея» одновременно с включением сканера частот.

— Дави, дави спарку, Тиль!

— Маневр уклонения, седьмой! Маневр укло… А-а-а-а-а!!!

— У него щиты проседают, «Мушкетон», «Рапира», гасите, гасите их, мы добьем двигатель!

И вдруг:

— Sergeev! Moshchnosti na zadnyuyu polusferu!

— Est'!

— Apparaty levogo borta torpedami — pli!