Из ряда вон

— Ага, — сдала назад будущая королева. — А занавески я уже выбрала. И прыжок рассчитала.

— Сам себе завидую, когда думаю, что ты просто напросто свалилась мне на голову! Чудо, а не женщина, вот честное слово! — гыгыкнул Гай.

— Двигайся уже, разлегся на всю кровать, чудо-мужчина! — Эби явно больше не злилась, отпихивая парня на край, но всё еще делала вид.

Непослушная прядка упала девушке на глаза, и она привычно сдула ее.

— Ты хоть представляешь себе, как будешь вести переговоры с гэлами?

— Честно говоря — не очень. Я и на Атенрай-то ни разу не был. Но благодаря отцу — помню что вроде как нужно дойти до какого-то храма и заявить о несправедливости — и тогда клирики будут вынуждены среагировать.

— И ты, конечно, собрался высаживаться на планету один?

* * *

Конечно, он высадился на планету один — чтобы не провоцировать местных. Гэлы не любили принимать на поверхности корабли, воспринимали это как вторжение во внутренние дела Атенрай. Местный космодром был рассчитан, в основном, на шаттлы — гости на Изумрудной планете были очень редкими.

Еще на орбите, в визоры «Одиссея» они рассматривали этот удивительный мир, его зеленые океаны и острова, покрытые вересковыми пустошами и вековыми лесами. Гэлы не желали меняться сами и менять свой образ жизни — а после нескольких Крестовых походов за пределы Атенрай — не желали его навязывать кому-то. Причинять добро и наносить радость они были готовы только по индивидуальному приглашению. И такое приглашение Гай хотел им обеспечить.

Ему, конечно, пришлось долго гавкаться с половиной команды, которые готовы были запереть сумасбродного монарха в карцере, чтобы он не совершал очередную глупость, рискуя собой на поверхности планеты, заселенной религиозными фанатиками.

— Посмотрите мне в глаза. Да-да, вы все — взгляните. Что вы видите? Я — гэл! Понятно вам? И отец мой — гэл, и деды, и прадеды. Что мне грозит на родине предков? Я — знаю. А вы? Нет? И вообще — такова моя монаршая воля. Выберете себе королем Джипси если меня всё-таки прикончат.

— Эй! — возмутился старпом. — Я так не играю! Какого хрена — Джипси?

— Потому что ты — такой же придурок как и его величество, — сказала Франческа своему суженому. — Убила бы обоих.

И они понимающе переглянулись с Эбигайль.

Сидя за штурвалом бота, рассекающего плотный воздух тропосферы, Гай по привычке ворчал под нос:

— Придурок — говорили они… Сумасбродный монарх — говорили они… Вот вырасту большой и сильный, повзрослею — и возьму вас всех в ежовые рукавицы, буду сидеть на троне, в короне, пальцем грозить и зубом цыкать! Запоете у меня тогда… А этого поганца Джипси я точно сделаю наследником — пусть страдает!

Это был осознанный выбор — серьезный и вдумчивый монарх типа Крюгера или Виктории Схайама только навредил бы Ярру — так считал Кормак. Лучший правитель это тот, который не мешает подданым жить и вызывает при этом яркие эмоции — примерно такие мысли мелькали в голове у парня, когда он заходил на посадочную глиссаду и сажал бот на бетонные плиты космодрома.

Там и были-то по сути одни плиты да вышка — ни тебе пассажирского терминала, ни положенных аварийных служб… Гэлов космос интересовал постольку-поскольку, а в своих миссиях они обычно пользовались услугами сторонних перевозчиков — чаще всего контрабандистов, чьей задачей было доставить клириков и группу огневой поддержки на место и свалить восвояси.

Казалось, одинокий бот, замерший посреди поля, никого особенно не волновал. Гай решил не облачаться в бронескаф — Атенрай планета почти курортная, да и к боевым действиям он не готовился — прилетел на переговоры. Он перехлестнул через плечо «трехточку» с «Буром», проверил, удобно ли за спиной устроен джанавар и накинул зеленый плед. Это было удобно, и это была теперь чисто яррская фишка — эстоки стали одной из культурных основ, на которой формировались традиции нового мира.

Он выбрался из бота и осмотрел окрестности: на горизонте виднелся столб пыли — кто-то им всё-таки заинтересовался. Ничего не оставалось, как усесться на ступеньки трапа и подождать.

Можно было ожидать чего угодно — автомобиля, глайдера, поезда, вертолета или электрокара, но точно не кавалькады из десятка всадников.

— Айе! — крикнул один из всадников, и птицей слетел с седла, взмахнув полами черного полупальто.

— Атенрай го брагх! — помахал им рукой Гай.

Остальные гэлы тоже спешились и тесной группой окружили Кормака, переговариваясь на своем мелодичном языке. Они явно обсуждали его глаза, и внешность, и зеленый плед. Их лидер — невысокий и худощавый мужчина неопределенного возраста, с горящими зеленым светом глазами, показался Гаю смутно знакомым.

— Добро пожаловать домой, — сказал он. — Меня зовут Лиам Мак-Магон. Я думаю — ты сын Джедидайи Кормака, верно?

Глава 19, в которой парень идет напролом