Из Ро́ссии с любовью

Хорошо сварившиеся клубни чистить не стала, просто разложила по тарелкам, расплющила ложкой, поверх кусочек масла положила и немного посолила. Никто нос не морщил от простой еды и не капризничал. Наработавшись и набегавшись на свежем воздухе, дети ели с завидным аппетитом.

Жуя вкуснейший хлеб с сыром, я вдруг вспомнила, что надо ещё одно дело сделать. Не помню, привечали ли домашних духов во Франции в моём мире, но бабуля учила, что задобренный домовой — это покой в доме. Сделаю на всякий случай.

Выбрав в разномастном наборе посуды самое нарядное блюдце, я положила на него ломоть хлеба и, призывая воспитанников к тишине, приложила палец к губам. Поставила подношение за камин в дальний угол, предварительно смахнув там пыль и паутину, и сказала:

— Уважаемый хозяин дома, прими наше угощение. Хотим подружиться тобой и стать добрыми соседями.

Кажется, в привечании домовых были какие-то особые слова, только я их не знала, да и говорила на франкском, а не по-русски. Не уверена была, что смогу точно перевести и передать ту душевность, что знающие люди вкладывают в наговор, стремясь показать уважение и почтение к домашней нечисти.

Даже шаг малый не успела сделать назад, как увидела материализовавшегося невесть откуда старичка. Взъерошенный, чумазый, замызганный… чисто Кузька из мультика. Схватил ломоть, вжался в него лицом, вдыхая аромат свежего хлеба, и пробормотал едва слышно:

— Дождался.

Через несколько минут дедушка Жюль, занявший место за столом рядом с Гильомом, маленькими глотками отпивая молоко и отщипывая по крошечке от подаренного ему ломтя, рассказывал:

— Знаю я хранителя замка… знаю. Он самый старший над духами долины. И командует нами, когда нужда есть… И теми, что в домах живут, и теми, что за водами следят, и теми, что живность опекают и поля охраняют. Над луговиками и лесовиками тоже он главный. Как повелит — так и будет. Жестокий, говоришь? — покосился на меня домовой. — А нельзя ему иначе. Распустятся людишки, традиции забудут, труд уважать перестанут, себя потеряют. Что тогда с графством будет? Не дураки, согласен, но наставник каждому нужен. Вот ты чему юнцов учишь? Правильно, заповедям и уложениям всяким. А как бы они их узнали, как бы в привычку приняли, коли ежедневно не напоминала бы? Зачем ему самому всем заниматься? Мы на то есть… Поощряем, помогаем, когда человек делает правильно, и наказываем, когда поперёк творит. Да просто… Ленится, к примеру, хозяйка за животинкой ухаживать, слова доброго не скажет, горбушки солёной не подаст никогда — вот и случается с ней всякое… То в лепёху коровью ступит, то споткнётся на ровном месте и ведро с молоком разольёт, то на грабли наступит. Ежли задумается, что неспроста такое, да меняться начнёт к лучшему, наладится всё. Ну а коли совсем глупая, то и похуже чего случится может… Деток же наказывают, когда они шалят? Так и мы приставлены за порядком следить и помогать тому, кто сам не ленится. Вот вы, вижу, уборкой занялись, животинку обихаживать стали, так и я вам помогу. — Жюль допил молоко, смёл со стола крошки в ладонь, забросил их в рот и хитро уставился на меня. — Слышал, ты на базар собралась? А зачем? Семена нужны на посадку… угу… Ещё что? Крупы, масло, сыр, приправы разные… ну да, ну да… Ленты, бусы, кружева? Нет? — домовой огладил бороду и внезапно стал моложе, чище, благообразнее. — В дому всё есть. Не надо никуда ехать да запреты нарушать. Пошли покажу…

Старичок спрыгнул со стула и колобком покатился в тот угол, где всё еще лежали не до конца разобранные вещи. Остановившись около кучи, Жюль пару раз хлопнул в ладоши, и мы с величайшим удивлением смогли наблюдать, как поначалу нехотя, а потом всё быстрее и быстрее предметы сами собой разлетелись по дому, занимая положенные им места: на полках, в сундуках, и на крючках, вбитых в стену.

Пустое пространство оказалось больше, чем виделось, а самым странным было то, что за упавшим со стены ветхим пыльным гобеленом открылся проход. Каморка папы Карло, нарисованный очаг и золотой ключик… — усмехнулась я, но шагнула следом за домовым.

Глава 20. Драконий язык и письма

«Письмо требует времени и обдумывания и помимо того, что оно вечно, оно еще и личностно, его можно много раз перечитывать и сохранять. К тому же почерк». Анатолий Тосс. Фантазии женщины средних лет.

Да если бы я своё письмо обдумывала, то никогда бы не написала!

— Значит, теперь мы не будем в земле возиться? — с затаённой надеждой спросила Инес после экскурсии в кладовую.

Запасы впечатлили. Лари, полные муки, мешки с крупами, горшки со смальцем и мёдом, мешочки с сушёными фруктами и травяными сборами для чая. Сыры, ветчина, копчёности и соления.

Вот только овощей почти не было. А это значит, что, если мы не озаботимся выращиванием растений, то рацион наш не будет сбалансированным. Пришлось тут же читать лекцию о пользе разнообразного питания, необходимости витаминов и клетчатки для организма.