Из серии «Зеркала». Книга I. «Лишние люди» (ред. 2)

– Священник все рассказал мне. Наша мама… Ты знал…

Удар под дых.

Десять ноль.

Победа и полный разгром.

«Так вот для чего тебе нужен был священник, старый…»

Тай закурил и отвернулся, не в силах подобрать подходящие эпитеты.

«Все, что ни случается в жизни, учит нас».

Соар любил сопровождать побои чтением морали. Он никогда не бил просто так. Всегда была причина. И Тай должен был соглашаться с тем, что эта причина существенна.

Он был за абсолютную справедливость, его приемный отец.

~

Ругать победителя – и плакать о своей судьбе – что еще остается побежденному?..

Ну, нет, он не опуститься до третьесортной драмы. Люди не боги, им незачем стенать и рвать на себе волосы. Мойры не держат в руках нити их судьбы – слишком мелки. Люди, как песчинки, просачиваются сквозь их ладони. Люди свободны и могут делать то, что они хотят. Невзирая на прошлое.

– Я так и знал, что в современном мире тайна исповеди – полная брехня, – все же не удержал он первого стона.

Маленькая слабость. На минутку. Говорят, даже Прометей плакал, когда орлы клевали его печень.

– Он прочитал в газете о нашем суде и решил, что будет правильно…

Молчание брата заставило замолчать и Грэй.

– Прости меня, Тай, но…

– Любой другой отец был бы ненамного лучше…

Он отвернулся от нее еще раз и потушил сигарету о запястье.

– Мало ли что говорят люди при смерти. Тебе не стоило приезжать сюда, Грэй. Подумай о детях. Иди, накорми их завтраком. Дети любят видеть маму по утрам, сестренка. Порадуй их.

Материнский инстинкт. Его сестра любила играть в дочки-матери.

Тай стоял и смотрел, как она выезжает со двора, как оседает пыль, поднятая ее машиной. Потом хлопнул в ладоши, словно отряхивая руки.

– Не будем портить счастливые воспоминания, – командным голосом приказал он себе.

– Алло, вы меня слышите? Я подумал над вашими условиями. Пожалуй, я готов пустить ваших парней сюда на стоянку. Пусть будет второй лагерь, или как это вы называете. Сестра? Она не будет возражать. Да, да, мы с ней обо всем договорились. Она только что выехала от меня. Все улажено. Что? Деталями займутся адвокаты. Мы решили, что так будет лучше… для семейных отношений. Спасибо. До встречи. Как договаривались. И спасибо за садовника. Он великолепен.

– Алло, космопорт? Мне нужен билет на ближайший рейс… Куда-нибудь… Нет, лучше после 12. В 13.30? Отлично, подойдет. Класс бизнес. Ускоренное оформление. Мой номер карточки…. Все верно. Спасибо. Вы очень милы. Надеюсь, это останется между нами.

Маленький город. Если ты хоть на четверть такая же общительная и любопытная, как в детстве, Грэй….

~

Космолет стремительно ревел на полосе, отрываясь от земли в небо.

«Улетает».

Грэй стояла в зале для провожающих, смотрела на исчезающее в ярком отблеске огня крыло и плакала. Она пришла сюда слишком поздно. Не могла заставить себя выйти из аэрокара.

– Для вас записка.

Она со страхом уставилась на большой толстый конверт без подписи. Наконец, решившись, вскрыла его, и с облегчением рассмеялась. Она смеялась и плакала одновременно, ругая по чем свет и желая своему брату счастья.

В большом толстом конверте на огромном листе бумаги, сложенном во столько раз, сколько хватило сил и терпения, размашистым почерком было написано:

«Не разбивай мне сердце, сестренка.

Есть вещи, которые я не могу выдержать.

                        Люблю тебя.

Твой несносный и самонадеянный брат.

PS: И не ешь много мороженого. У тебя все еще слабое горло».

Он всегда следил за ней и обещал защищать, ее сильный брат. Она вспомнила, как он кружил ее на руках и поднимал высоко-высоко в небо, а она расставляла руки в стороны и гудела, как самолет: «У-у-у-у».

Все дети любят эту игру. Любят летать. Но не всем они доверяют. Таю она верила безоговорочно, всегда, не сомневаясь в его словах – он никогда не врал ей.

~

Тай затушил сигарету о ладонь – привычка, от которой следовало избавиться в его-то возрасте, – и тихо отступил в темноту запасного коридора. Он видел достаточно.

Игра еще не закончена.

Десять два, мерзавец.

У него есть еще шанс вырвать победу. Хотя, если подумать… Сам факт того, что он играет с мертвецом…

Тай сплюнул скопившийся сгусток слюны и сел в кар. Ну и что… Он же свободный человек.

ИМЕЕТ ПРАВО ТРАТИТЬ СВОЮ ЖИЗНЬ, КАК ХОЧЕТ.

И ИГРАТЬ С КЕМ ХОЧЕТ.

Игра есть игра. Даже если ставка в ней жизнь. Всего лишь ставка в игре…