Из сказок, еще не рассказанных на ночь...

«Может пронесёт?» — подумалось на ходу. Вовка повернул в кухонный коридор и ошалел. Белый глянец керамгранита пересекали смазанные кровавые полосы. «Словно кого-то волокли по полу. Блин!» — взгляд заметался. Стены. Потолок. Стены. Кровь. Ошмётки мяса. Осколки костей. Пол. Вещмешок. Лужа. Окно. «Блин!» Деревянный подоконник ровно по центру украшал, торчащий в нем Светкин «гномий топор». «Чертова сука. Ролевичка чокнутая. Блин!» Вовка снова дал заднего, стараясь не наступить на кровавые отметины. И уже в прихожей опустился на корточки, прислонившись спиной к двери в детскую. Справа от входной двери стояли Иркины туфли. Иркины. Туфли. Они их вместе выбирали… «Блин», повторенное уже, наверное, в сотый раз, наконец, освободило мысли для других слов. «Валить нужно отсюда. Светка, мать твою, ты же мать моих детей. Как ты могла?»- мысленно воззвал он и спросил, пытаясь говорить обычным голосом, вслух:

— Ты чего тут устроила? А?

— Ты тупой? Мясо рубила. Тушу расчленяла, как смогла. Голова, филей, потроха в холодильнике. Воды я дождусь? Реально горло дерёт. Просплюсь — уберу, — прохрипела Светка, все так же, не выказывая желания встать.

«Пусть лучше спит. Сейчас напою её и свалю по-тихому обратно в часть» — Вовчик уже почти собрался встать, когда дверь в детскую открылась, и он начал заваливаться на спину.

— Привет. Скучал, милый? — тихий шепот почему-то Иркиного голоса заставил Вовчика зажмуриться, и он взмолился единственному богу, которому молился регулярно: «Блин! Может, я сплю?». — Что же ты лежишь на пороге? Заползай потихоньку. Ты же дома, мой герой, иди ко мне. Не шуми только. Разбудишь раньше времени свою дурищу. Всегда мечтала сделать это у нее под носом.

Горячее дыхание коснулось уха, и он открыл глаза. Резко развернулся и встал на четвереньки. Ирка сидела на ковре, почти голая, в одной короткой футболке, смотрела в упор на него и уже начинала играть с собой, при этом медленно обводя языком губы.

— Твою ж… живая.

— А что мне поделается-то? — качнула головой Ирка, становясь на колени и медленно прогибая спину. Ткань съехала, обнажая бедро. Организм отреагировал мгновенно, и «герой», придерживая язычок защелки, аккуратно прикрыл дверь и подполз к любовнице. Стало жарко, совсем не страшно и как-то даже наплевать на спящую в соседней комнате жену. Не мудрствуя лукаво, приспустил брюки и вошел в «зал ожидания». «Течная сучка. Всегда готова». Через совсем немного времени его окончательно попустило и он продолжил свой экскурс в глубины тела любовницы, забыв и недавний страх, и существование жены в соседней комнате.

Он опустился на женское тело, распластанное на полу. Как только он закрыл глаза — перед мысленным взором встал кухонный кошмар.

— Слушай, а чьи кровавые следы на полу в кухне?

— Мои. Перебрали мы вчера. Пока твою спаивала и сама уже на ногах не стояла. Вот поскользнулась на луже и упала. Пол у вас скользкий. Никак встать не получалось. Сучила, сучила ручками-ножками, — рассмеялась довольная Ирка.

— А кровища-то откуда?

— Так дружок-гном ее с охоты вернулся. С кабанчиком. И принес твоей половину добычи. А тут еще и я потребовала свою долю добычи. Пришлось Светке делиться. А мы уже были… совсем не трезвы. Слушай, а твоя с топором такая прикольная. Точно — гномка… а гномок у меня еще не было, — Ирка хохотнула, притягивая голову Вовки к себе, — можем — позовем? Присоединиться?

— Зачем же меня звать? Я всегда сама прихожу. Тем более в своем доме.

Вовка медленно повернулся на голос. На пороге стояла Светка, в опушенной руке, уже сжимая топор. Поверх джинсов был надет кожаный пояс для метательных ножей, да и на правом бедре были закреплены ножны. Вовчик сделал попытку встать, но Светка рявкнула:

— Лежать дорогой. Вы же хотели продолжения, — она цыкнула зубом, оглаживая взглядом обоих, — оба. Вот и продолжайте. Не нужно останавливаться.

— Дура грёбанная! Ты рехнулась? — взвизгнула Ирка.

— Я? Рехнулась? — растянула в улыбке губы Светка, — ты же, умная непорочная дева, сама предлагала присоединиться. Я, как гостеприимная хозяйка, отказать желанию гостьи не могу — присоединяюсь, как могу. Я, правда, в состоянии аффекта, но об этом же пока рано говорить?

— В каком, на хрен, состоянии аффекта? Убрала свои железяки и свалила в какой-нибудь лес — спасать гномов от эльфов, — проорала Ирка, впрочем, не делая попыток, выбраться из-под тела Вовчика. Тот лежал смирно, как на учениях, даже не пытаясь прикрыть голый зад, будто услышал команду «вспышка… сзади»

— А говорила, что дура — это я, — улыбнулась Светка и метнула нож с левой, до этого расслаблено лежащей на поясе, руке. Нож перевернулся в воздухе и вонзился в дерево пола рядом с головой Ирки. — Слушаться нужно. Или ты просто стрижку заказывала? — расхохоталась Светка, глядя, как взбледнувшая бывшая подруга нащупывает, загнанный в доску нож, а после — отрубленную почти под корень прядь длинных, тщательно высветленных, в золотистый блонд волос. — Ну, и что мне с вами делать, милейшие бывшие? Порешить на месте, благо, картина живописует о пороке и похоти? Или…