Из собрания детективов «Радуги». Том 2

—  В понедельник он должен был встретиться с каким-то человеком. С мужчиной, с женщиной?

—  Он мне этою не сказал! И не сказал — с какой целью!

—  Но это было связано с Гарроне? С убийством Гарроне?

—  Очевидно, не знаю, ничего не знаю! О, я несчастная, мне плохо, я задыхаюсь!

Ботта: — Комиссар, как гражданин и как работник ю-родской администрации, хочу вам заметить…

Он (Ботте): — Перестаньте молоть чепуху!

Между тем Де Пальма, вдруг став вкрадчиво любезным, сумел-таки разговорить Ботту. Поддакивая ему, как бы невзначай вытянул у этого работника городской администрации сведения о Техническом управлении, о том, куда обычно относят каждую пятницу документы, кто именно и по чьему поручению. А затем спросил:

—  К кому, по-вашему, он мог обратиться за помощью в Техническом управлении?

—  Скорее всего, к Каванье, — ответил Ботта. — Ведь там всегда сидит Каванья, не так ли?— Он обернулся за поддержкой к Фольято.

И Фольято, всхлипывая, подтвердила:

—  Да, там всегда сидит Каванья.

Каванью они сумели разыскать только к вечеру, и не дома, а в спортивном зале, где он занимался дзюдо. Предварительно ему позвонили: « Оставайтесь в зале, мы сами приедем». Он ждал их, уже переодевшись, в холле, где пахло потом и казармой, в руках он держал сумку авиакомпании «ТВА». Он сразу вспомнил:

—  Ривьера пришел уже после полудня и в разговоре спросил, не знаю ли я кого-либо из Отдела вывесок и витрин. Он не сказал, зачем ему это нужно, и я не знаю, побывал ли он там. Больше я ею не видел.

—  Но к кому именно вы его направили?

—  К Пиве. Я в Отделе вывесок и витрин знаю Пиву. Вот к нему я Ривьеру и послал.

—  Теперь дело в шляпе!. — воскликнул Де Пальма, плюхнувшись на сиденье «альфа-ромео».

И едва захлопнулась дверца, они помчались по улицам, притормаживая у светофоров и перекрестков, строя в машине прогнозы. Возможно, Пива (виа Ассароти, 24) даст им ключ к разгадке всего дела. Не исключено, что он-то и сказал Ривьере роковое слово, став невольной причиной его гибели. Пива жил в темной, мрачной квартире. Нежданных гостей он встретил в шлепанцах и в халате.

Начало разговора пробудило в них надежду на успех.

—  Да, Ривьера вчера утром заходил ко мне, хотел узнать, не бывал ли у нас в отделе архитектор, которого убили… ну этот… Гарроне, и не занимался ли он установкой витрин.

Они затаили дыхание — сейчас загадка разрешится. Но их ждало очередное разочарование. Нет, Гарроне не занимался установкой витрин. Удар пришелся в пустоту, Ривьера промахнулся.

—  И Баукьеро не занимался витринами?

—  Кто?

—  Землемер Баукьеро.

—  Впервые слышу.

Ни он, ни Де Пальма не решались извиниться перед Пивой за беспокойство и распрощаться, хотя уже наступило время обеда. И вот из профессиональной дотошности и нежелания окончательно капитулировать родился последний вопрос:

—  Ривьера говорил только с вами? Вы не знаете, не пошел ли он потом в какой-нибудь другой отдел?

—  Я познакомил его с Турко и Барберисом, которые немного знали Гарроне.

—  О чем они говорили с Ривьерой? Вы присутствовали при беседе?

—  Да. Сказали ему то же самое, что и я.

—  Вы в этом уверены?

—  Абсолютно. Собственно, им и рассказывать-то было нечего. К тому же оставалось всего несколько минут до… перерыва.

—  Ривьера ушел вместе с вами? Вы не видели, куда он направился?

—  Нет, я видел, что он вышел с синьориной Мирольо. Вернее, я видел их обоих у выхода.