Из соседей... в молодожены? (ЛП)

Ее сердце колотилось, а колени дрожали, не потому что боялась, а потому, что никогда никого не хотела так сильно, как этого человека. Мэтт аккуратно положил Джорджию на кровать и склонился над ней. Затем снова поцеловал ее, и она вздохнула в блаженном удовольствии.

Джорджия не знала, что Мэтт расстегнул пуговицы на ее рубашке, пока он не отодвинул ткань с плеч и вниз по рукам. Затем опустил голову, чтобы поцеловать ложбинку между грудей, прежде чем расстегнул ее бюстгальтер и раздвинул кружевные чашки. Женщина напряглась, потому что ее грудь была чувствительна из-за кормления Пиппы, и почти потерялась в нем, когда он коснулся своим языком ее соска.

Мэтт продолжил смотреть на ее груди, поочередно облизывая, целуя и посасывая, пока Джорджия не стала умолять его. А затем рот мужчины опустился ниже, целуя изгиб живота, и еще ниже. Она напряглась, ее руки вцепились в одеяло, когда Мэтт снял с нее джинсы.

Его пальцы скользнули по мягкой коже ее бедер, уговаривая их раскрыться. Тогда его язык последовал тем же путем к вершине, и с первым касанием его языка к ее центру, Джорджия разлетелась вдребезги.

— Мэтт.

Его имя было одновременно и хныканьем, и мольбой, но даже она не знала, умоляла ли его остановиться или нет.

Мужчина не изменил курс. Губы, язык и зубы продолжали дразнить и мучить ее, поднимая все выше и выше, подводя все ближе к другой вершине удовольствия. Джорджия прикусила губы, чтобы не плакать. Она не думала, что это возможно, но почему-то второй оргазм был еще более взрывоопасным, чем первый.

— Сейчас. Пожалуйста, сейчас.

Мэтт сделал достаточно долгую паузу, чтобы позаботиться о защите, а ее тело все еще пульсировало от толчков. Но когда он, наконец, навис над ней и вошел в нее, женщина закричала, когда очередная волна наслаждения обрушилась на нее. Джорджия не думала, что это было возможно, ей казалось, что у нее не осталось сил, но Мэтт доказал, что она ошиблась. Ее тело нашло свой ритм в сочетании с его, Джорджия была наполнена новыми ощущениями и невообразимым удовольствием.

Она выгнулась под ним, подняв ноги, чтобы закинуть их ему на бедра для более глубокого проникновения. Его стон смешался с ее, и он начал двигаться быстрее, сильнее и глубже. Пальцы Джорджии вцепились в его плечи, короткие ногти впились в его тело, когда ее тело снова напряглось.

На этот раз он поплыл с ней на одной волне, пик за пиком, пока, наконец, не дернулся в ней.

* * *

Мэтт мечтал о Джорджии, горячей и обнаженной и кричащей его имя. Какими же яркими были эти мечты, они побледнели в сравнении с реальной женщиной в его руках. Занятие любовью с ней превзошло все его ожидания. Она была страстной и игривой, и в результате получилось невероятно захватывающе и неожиданно весело.

Но лучше всего было то, что даже после того, как его тело было насыщено, Мэтт все еще хотел быть с ней. Он не был горд признавать это, но у него было несколько интрижек, после чего не мог дождаться, чтобы одеться и вернуться домой. И мужчина, наконец, понял, что была разница между бессмысленным сексом и истинной близостью. Оба служили цели, по крайней мере, для удовлетворения основных физиологических потребностей, но он быстро начинал скучать от притяжения без привязанности. К счастью, с Джорджией было много и того, и другого.

Когда ему, наконец, удалось отдышаться, Мэтт приподнялся на локтях и не смог удержаться от поддразнивания.

— Ты умоляла.

Джорджия пожала плечами, обнажив одно из них.

— Это так важно для тебя.

— О, да? — он прикоснулся кончиком пальца к ее плечу, проследив путь вниз под простыню, к вершине ее груди. — Это единственная причина?

— Это и тот факт, что, — у Джорджии перехватило дыхание, когда Мэтт мягко потянул ее за сосок, — ты заставил мое тело ослабеть и голову кружиться…

Мэтт нахмурился, изобразив озабоченность, поскольку обратил свое внимание на другую грудь.

— Звучит как серьезное заболевание. Возможно, вам следует обратиться к врачу.

Джорджия улыбнулась.

— Ты действительно хочешь, чтобы я позволил тебе поиграть со мной в доктора, не так ли?

— Меня не волнует, как ты назовешь это, — Мэтт заменил свою руку губами, нежно облизывая и покусывая, пока Джорджия не начала корчиться и задыхаться, — так долго, как ты позволишь мне играть.

— Я не могу думать… о… срочных… возражениях.

Его рука скользнула по мягкому изгибу ее живота к центру ее женственности. И Мэтт с удовлетворением улыбнулся, когда дыхание Джорджии вырвалось из легких, и ее глаза блаженно закрылись.

— На самом деле… я не могу думать… вообще.

— Мне нравится, когда ты не думаешь, — сказал ей Мэтт.

Джорджия прикусила нижнюю губу.

— Часть меня задается вопросом, не следует ли оскорбиться на это замечание.

— А другая часть? — подтолкнул мужчина.

— Все остальные части слишком возбуждены, чтобы беспокоиться.

— Ты опять будешь умолять?

— Заставь меня, — бросила она вызов.

И так как он никогда не мог бы противостоять этому вызову, то Мэтт сделал это.

Глава 14