Из сумрака веков

Он рядом, вот только пышет гневом и плюется ядом. Многое придется ему рассказать — рано или поздно, но лучше первое. Молчать долго не получится, ведь подвергать Варгра большей опасности, чем уже — просто неприлично. Он должен решить, нужно ли ему столько чужих проблем? Проще сидеть в закостенелом мирке — городе Кренсберг, погрязая в однообразии будней, чем ожидать расшифровки от Марешей и колесить по миру, ища то, не зная что. Рисковать собой, семьей… Вон, как грубил, когда заявился. Он ненавидел, презирал, да к тому же намекнул на абсурдность — связь с Драгором. Как вообще посмел такое предположить? Ни разу не давала повода. Видимо, он как всегда не услышал, что говорила ему перед отъездом: «Ни один мужчина меня больше не тронет. И ты помни, что я твоя навсегда, что бы ни случилось. Верь мне…»

Клятва улетела в пустоту.

Катя раздосадовано отвернулась, глядя на мелькающую темную полосу леса.

Это и понятно, оборотня интересовало тело, а она ему душу обнажила. Лишнее, да и звучало глупо. Решено! Приедут в дом Драгора на границе с Россией, там и расскажет то, что касается Варгра, а потом со спокойной душой уедет. Он сам говорил, что у оборотней с ламиями, как таковой, нет вражды.

* * *

Катя распахнула глаза от резкого толчка. Перед глазами сфокусировалось очертание сурового леса. Приехали! Деревянный дом с мансардой. Прямоугольные окна зашторены. Массивная дверь с замком. Крытое крыльцо с невысокой лестницей. Вокруг цементный сток. Ничего себе! Перевалочный пункт… Как еще стоял? В России бы давно уже по дощечкам разобрали — в хозяйстве все пригодится. А тут к нему вроде и не приближались. Однозначно, есть плюсы в жизни за границей.

Мурашки, побежавшие по телу — недобрый знак. Катя бросила взгляд на Варгра. Он облокотился на руль и рассматривал ее из-под прищура черных глаз. Ни злости, ни ненависти, но вопросы, так и витали сгущаясь, холодя кровь и давя неподъемностью. В горле пересохло — подкатывала тошнота. Катя нервно дернула за ручку и дверца распахнулась. Шумно вдохнув свежего воздуха, спрыгнула на землю — тишину леса нарушил шорох листьев под ногами. Сложила руки на груди и медленно побрела к дому. Так лучше! Подальше от Варгра.

Прохлада играла на руку — охлаждала разыгравшееся воображение, успокаивала носившиеся мысли. Плохая идея остаться наедине с оборотнем. Сколько выдержит его гнетущее молчание, задумчивый вид и гипнотический взгляд? Ладно, вид и взгляд — отвернулась и, вроде, все отлично. Плевать на подкашивающиеся ноги, сильно бьющее сердце и вечную нехватку кислорода в компании оборотня. Чаще выходить на улицу — вот решение проблемы. И даже все равно до убийственного молчания, а вот как справиться с нескончаемым потоком вопросов, начни она рассказ… Пошло все! Просто слинять, пока Варгра не будет рядом. Так проще, меньше оправдываться, а что важнее — нет соблазна прижаться к его груди.

Позади хлопнула дверца машины, и приближались тяжелые шуршащие шаги. Варгр обогнал, держа сумку и рюкзак, перекинутый через плечо. Остановившись, выудил из кармана золотистый ключ. Недолго поковырявшись, прозвучал щелчок — оборотень снял замок и открыл дверь.

* * *

В доме холодно и пусто. Катя поморщилась — запах сырости вызвал новый приступ тошноты.

С этим нужно что-то делать — желудок все чаще подводил. Как только спазмы прошли, пошла вглубь. Почти вся мебель из дерева, кроме дивана и кресла, окружающих стол напротив камина с металлическими резными решетками. Сервант с керамической и стеклянной посудой, рядом пара книжных шкафов, заставленных книгами и журналами. Все покрыто слоем пыли, в углах свисали хлопья паутины. Чтобы привести в порядок зал нужно время — значит, потом. Взяв оставленный Варгром на столе пакет с продуктами, Катя направилась на кухню. Война — войной, а кушать по расписанию!

Из зала еле слышно потрескивал огонь, и вскоре потянуло теплом — Варгр растопил камин. Ура! Промерзлость дома ознобом давала о себе знать. Самочувствие ухудшалось — мучили постоянные головокружительные приступы тошноты и холодные приливы, пробегавшие по телу. Сейчас раннее утро. В журнале вычитала, что токсикоз при беременности в основном происходит в это время суток. Мерзость! Даже, казалось бы, в таком пустяке и то не везет, ведь там еще написано, что не у всех — кого-то природа пожалела. Катя расстроено открыла духовку. Оттуда вылетел божественный аромат — мясо готово, покрылось золотистой корочкой. Появлялись силы, просыпался аппетит. Ради детей можно пережить все невзгоды и неприятности. Главное, не суетиться и не делать очередных глупостей.

Спокойствие всколыхнулось, сердце предательски екнуло — Катя обернулась. Варгр, сложив руки на груди, подпирал дверной косяк. Пристальный взгляд прикован к ней. Возмущение, оправдания, правда и ложь — все застряло в пересохшем горле. Слишком много эмоций, а нужны правильные слова для грамотного начала разговора. К тому же, нет уверенности, что время подходящее. Может, стоить остынуть?