Из сумрака веков

— Боже, киса, с тобой так сложно, — его голос звучал обреченно расстроено. — Почему трудно сделать, что я прошу? Молча, оделась и пошла. Я же не враг!

Она, прикрывая рот, взмолилась:

— Меня сейчас вытошнит! И… я в туалет хочу.

— Дьявол! Всю романтику убила на корню, — ворчал оборотень. Возле лифта остановился и шлепнул по заднице: — Потерпишь.

— Ненавижу тебя, — замычала Катя и ударила его сильнее. Кулак встретился с непробиваемой спиной и в отместку заныл от боли.

— Знаю, — с горечью бросил Варгр, входя в кабинку. — И я все так же горю тобой!

Катя замерла: злость, раздражение вымещались нежностью и трепетностью. Кобель знал, как умаслить. Раздалось монотонное гудение закрывающихся дверей — лифт плавно тронулся. Желудок, как и мочевой пузырь, словно испугавшись злобного настроения Варгра, притихли.

На улице похорошело. Свежий воздух прочищал мозг, дыхание восстанавливалось, легкие с удовольствием впитывали кислород. Катя покачивалась, будто мешок с подарками на плече у Санта Клауса. Люди оборачивались и тыкали пальцами вслед. На лицах идиотские улыбки, а некоторые не скрываясь, смеялись в голос. Варгр двигался по тротуару, как ни в чем не бывало. Проезжающие машины бибикали, летели похабные шуточки. Катя заливалась краской. Вот же, гад! Он не посмеет: кричал же, что не женится на ней ни при каких обстоятельствах. Хотя кто сказал, что он ее для этого тащил? Может, в кино?

Бред! Конечно…

Варгр свернул к высокому дому с кричащими вывесками: «Сегодня, здесь и сейчас!» «Брак — это праздник!» «Делайте свою жизнь праздником каждый день!»

Сердце едва не выпрыгивало из груди.

Грохот открывающихся дверей и покачивающиеся, будто маятники деревянные створки расплывались перед глазами. Обстановка рассеивалась — страх подкатывал сильнее. Хуже смертного приговора… Катя вцепилась в спинку сидения, как только оборотень поставил на пол. Длинный ковер, тянущийся прямой дорожкой к помосту и небольшой трибуной, лежал между рядами с простенькими скамейками.

— Вы уже пришли? — раздался встревоженный мужской голос. Катя обернулась. Черт! Цверг в личине человека, одетого священником. Душа ушла в пятки, но жаркое тело Варгра прижавшегося к спине, не дало упасть.

— Ч-ш-ш, — протянул он на ухо и повысил тон. — Да! Я решился. Один раз живу, почему бы и нет? К тому же, после того, что она со мной делала, не посмеет отказать! — Он подтолкнул — Катя уперлась руками в сидения. Его низкий смех полетел по залу и прогнал волну мурашек: — Видите, новую игру начала — артачится. Как же на ней не жениться?

Цверг натянуто улыбался:

— Конечно, каждому своя половинка. Но на моей памяти были и троицы…

— Хм, — хохотнул Варгр, в очередной раз, влепив по заднице, — а я не додумался. — Киса, ты как насчет третьего, а может и четвертого в нашей милой дружной семье? У меня даже есть пара вариантов, ну так, навскидку. Хотя, я не настаиваю…

Вот же кобелище! Злость вперемешку с ревностью вырвалась наружу — Катя, развернувшись, вмазала звонкую пощечину:

— Тебе бы все ролевухами забавляться! — наглая улыбка стерлась с его лица. Он шагнул навстречу и, подхватив за бедра, поднял на свой уровень:

— Насчет нас не шучу, — серьезность и страстность в голосе сказали тоже. Катя замерла, предательский ком подкатил, не давая говорить. — Катья, — Варгр смотря на нее, шагал вперед. — Возможно, ты ждала другого принца — богатого, красивого, сильного… — Она встрепенулась. Стоп! Так ведь он о себе говорит, нарцисс чертов. Варгр впился в губы. Сорвав дерзкий поцелуй, заставивший позабыться и, все так же удерживая, встал на колено. — Возможно, ждала, что это произойдет как в сказке. Прости! В который раз разрушу твою мечту. Киса, здесь и сейчас! Пока есть силы и желание. Пока не поздно. Я хочу познать, что значит ощутить тебя своей женой. Заметь, даже не прошу выйти за меня. Это не очередное желание. Просто в нужный момент на вопрос священника скажи: «Да!» — Катя замерла: Варгр, как всегда, в своей манере — грубый, наглый и до слез милый. — Катья, это — Лас-Вегас. Если мы этого не сделаем здесь, другого шанса не выпадет! К тому же наш брак не будет считаться действительным, пока мы его не подтвердим за пределами этого города. Так что… Чего теряем? — Он приблизился, горячие губы властно коснулись губ, трепетно щеки, нежно шеи. Его шепот всколыхнул последние струны души: — Завтра может не наступить…

Это — удар ниже пояса. Сама об этом думала каждый день — изо дня в день. Вчера даже сорвалась, позволила уговорить себя на безрассудство. Сомнения растворились под напором новых чувств.

— Дай мне пару минут, — разорвав объятия, Катя повернулась к цвергу: — Мне бы переодеться.

— Вам нужно платье напрокат?

— Нет, у меня оно уже есть! Просто приведу в божеский вид.

Растерянный взгляд псевдосвещенника гулял от нее до Варгра. Оборотень также посматривал неуверенно: шумно выдохнул и обреченно кивнул. Цверг развел руками:

— Могут предложить только комнату для ожидания. Там есть зеркало и умывальник.

— Отлично! — Катя изобразила счастливую улыбку и бросила оборотню: — Я не сбегу, клянусь.