Из темноты

Внезапно дверь распахнулась, и в кабинет вошел самый огромный центаврианин из всех, кого Лиону доводилось видеть. На мгновение он остановился в дверях, ожидая приглашения. Всем своим видом он источал необычайную властность. Его шея была настолько толстой, что казалось, будто его голова растет прямо из тела. К тому же, он так подрезал свои зубы, чтобы маленькие клыки выступали над верхней губой.

— Министр… вы ведь помните генерала Райса? Он руководил несколькими нашими проектами на различных пограничных мирах. Он также великолепно провел недавние нападения на Мипас и другие планеты. Приятно видеть вас, генерал.

Генерал Райс низко поклонился, не сводя взгляда с Лиона.

— Генерал, — сказал Дурла так небрежно, будто шла речь о погоде. — Не могли бы вы оказать мне услугу?

— Все, что вам угодно, премьер-министр.

— Меч, что висит у вас на боку… он просто для виду?

— Это церемониальное оружие, но оно довольно острое, премьер-министр.

— Хорошо. Будьте любезны, обнажите его и отрубите голову министру Лиону, если его ответ меня не удовлетворит.

Лион хотел было засмеяться, но смех застыл у него в горле, когда гибкий клинок, звякнув, покинул ножны и застыл около его шеи. Райс крепко сжимал его.

— Вы… вы сошли с ума, — прошептал Лион. Потом он охнул, почувствовав, как клинок слегка прижался к его коже. Этого движения было достаточно для того, чтобы из царапины потекла кровь. Маленькая красная струйка… его кровь… потекла на белый воротник.

— Смотрите мне в глаза, Лион, — произнес Дурла. Спокойствие его голоса было пугающим. Лион осознал, что не в состоянии отвести от него взгляд. — Я догадаюсь, если вы солжете мне. Я стал очень чувствителен к таким вещам. Если бы я не обладал этими качествами, то не смог бы достичь такого положения. А теперь скажите мне… кто же, по вашему мнению, правит Примой Центавра?

— Вы.

— Ай-яй-яй, — укоризненно сказал Дурла, и Райс, не дожидаясь приказа, еще сильнее прижал клинок к шее Лиона. Министр охнул и замер, ибо даже от легкого вздоха клинок мог вонзиться ему в горло. — Вы что же, думаете, я шучу? Вовсе нет. Я не шучу. Никогда. Это ваш последний шанс, министр: так кто же правит.

Примой Центавра?

На самом деле, Дурла ожидал, что Лион назовет имя императора. Дурла прекрасно знал, что все еще были те, кто верил, что Лондо Моллари по-прежнему имеет хоть какое-то отношение к тому, что происходит на Приме Центавра. Это, конечно, было забавное мнение. Честно говоря, он был бы удивлен, если бы узнал, что Кастиг Лион принадлежит к их числу, но всякое может случиться.

Но он совершенно не ожидал услышать то, что произнес Лион.

— Леди Мэриел.

На мгновение Дурла гневно сжал губы и уже приготовился отдать Райсу приказ казнить Лиона ради всеобщего блага. Это бы послужило уроком для других министров, показало бы им, что никто из них не застрахован от гнева премьер-министра.

Но что-то во взгляде Лиона остановило его, и он с легким ужасом понял, что Лион действительно верит в это.

— Мэриел? Моя жена?

Лион испустил долгий вздох. Он уже считал себя покойником. В данном случае не имело смысла скрывать то, во что он действительно верил, то, о чем он думал.

— Мы же не дураки, — сказал он Дурле с нервным смешком. — Всем известна ваша одержимость ею. Неужели вы думали, что мне этого не говорили? Что никто из нас не догадался бы об этом? А потом вы заполучили ее в какой-то игре.

Поразительное совпадение.

— Это вовсе не было совпадением, — горячо ответил Дурла. — Вы, должно быть, знаете, Лион, что я нравился этой женщине. Вир Котто решил отдать ее мне, потому что она все время говорила обо мне. Он был очень рад, когда я решил позаботиться о ней.

— О, да. И это оказалось очень ему на руку. У него появился шанс одурачить вас.

— Это невозможно. Котто — ничтожество.

— Он был готов стать таковым, чтобы дать вам возможность достичь желаемого. Он мог стать чем угодно.

— Говорю вам, он — ничтожество. Леди Мэриел мечтала обо мне…

— Позвольте мне сказать вам, о чем она мечтала. Это же очевидно. Она хотела манипулировать вами. Она же мой шпион, неужели вы об этом забыли.

Дурла? Я знаю, на что способна эта женщина. Несомненно, она стремилась привлечь ваше внимание к себе, используя свою привлекательность. Но женщины все-таки не могут обладать властью в нашем правительстве. Для столь умной и честолюбивой женщины, как Мэриел, наилучший способ добиться влияния — это вцепиться покрепче в того, кто готов выполнить любой ее каприз.

— Это мои видения, Лион, — упорствовал Дурла, но его явный апломб начал исчезать. — Это мое видение пути Примы Центавра…

— Да-да. Ваши сны, из которых вы берете свои великие научные идеи. Можно ли в это верить, премьер-министр? А что, если эти идеи исходили от вашей любимой женушки, которая могла заполучить их, используя свои многочисленные связи? Всем известно, насколько вы влюблены в нее, как вы заискиваете перед ней. Она — это ваше самоуважение, ваше вдохновение, ваша мечта, все, что у вас есть. Без леди Мэриел вы никто.

— Я достиг величия еще до того, как она стала моей женой, — напомнил ему.