Из темноты

— Ты постоянно это мне говоришь, — заметил Шеридан. — Иногда мне кажется, что ты говоришь это только потому, что хочешь заполучить, в своем роде, алиби, — потом он посерьезнел. — Ты действительно считаешь, что с Г'Каром все будет в порядке?

— Вир уверен в этом. Ситуация, в которую попал Г'Кар, совершенно уникальна. Вир считает, что Лондо за ним проследит.

— А можно ли доверять мнению Вира?

— Полагаю, что можно. А разве ты так не думаешь?

Он на мгновение задумался, вспомнив отчет Гарибальди о последнем визите на Приму Центавра… особенно то, что касалось гибели Лу Велша. Майкл был непривычно краток, говоря об этом, но сумел несколькими скупыми словами передать, что Вир Котто смог с этим разобраться. Шеридан подозревал, хоть и необоснованно, что Вир каким-то образом имел отношение к «террористическим» актам, в которых пытались обвинить Альянс.

Наконец, Шеридан произнес:

— Да, думаю, что ему можно верить. Трудно представить, учитывая то, каким мы запомнили Вира, что он теперь является одним из самых надежных союзников среди всех центавриан.

— Все мы меняемся, Джон, так и должно быть. Посмотри на себя… на меня… — и она игриво коснулась его бороды, а потом провела рукой по своим длинным черным волосам. В них уже серебрилась седина.

— Ты хочешь сказать, что все мы отрастили волосы? — сказал он. — Что ж, могло быть хуже.

Потом он снова помрачнел.

— Да, мы отрастили волосы… но Г'Кар потерял глаз. Он лишился его именно на той планете. Может случиться так, что он потеряет и второй глаз… а может быть, гораздо больше.

— Это оборотная сторона, — признала она. — Но всегда была и светлая сторона. Ты ведь помнишь про урну?

— Про урну? — спросил он, явно не понимая, о чем она.

— Вазу, — пояснила Деленн, — которую нам подарил Лондо…

— А! Да. Когда мы в последний раз виделись с ним. Мы должны подарить ее.

Дэвиду на его шестнадцатилетие…

Она кивнула.

— В ней находится вода из реки, которая текла под их дворцом. Я недавно наткнулась на нее. Она напомнила мне о прежнем Лондо… о том дне, когда мы в последний раз видели его. Он, казалось, так отчаянно хотел получить хоть какой-нибудь намек на дружбу… от нас… от кого угодно…

— И ты полагаешь, что Г'Кар может дать ему это.

— Нам остается только надеяться на это. Как ты думаешь, может, нам подарить эту вазу Дэвиду раньше? До того, как ему исполнится шестнадцать лет?

— Нет, — решил Шеридан. — Давай уважать просьбу Лондо. Лондо, который подарил эту вазу, был очень похож на того прежнего Лондо, которого я когда-то знал. Я скучаю по нему. Это не касается ситуации с Центавром в целом. Но, когда Дэвиду исполнится шестнадцать, он, по крайней мере, узнает, каким Лондо Моллари был прежде.

Глава 9

Катакомбы под столицей многие считали всего лишь мифом. Судя по всему, их построил великий император Олион много столетий назад. Если верить легендам Олион был абсолютным параноиком, считавшим, что все его подданные настроены против него. Поэтому он построил эти катакомбы, чтобы иметь возможность бежать… если понадобится. По-видимому, только он один знал план этого лабиринта, если не считать тех, кто строил эти катакомбы и которых впоследствии он убил. Катакомбы простирались от города к его окрестностям, и по ним можно было незаметно пробраться, спасаясь бегством.

Но это были всего лишь легенды. Входа в катакомбы больше не существовало.

А если даже они и уцелели, то сами тоннели настолько обветшали, что, скорей всего, пройти по ним было невозможно.

Много лет назад, будучи юным искателем окаменелых останков древней центаврианской культуры, Ренегар — крепко сложенный даже в том нежном возрасте, — буквально провалился в легенду.

Он в одиночку занимался раскопками в отдаленных предместьях города. Почва провалилась, и он очутился в катакомбах. Когда он выбрался оттуда, отряхивая с себя пыль и пытаясь справиться с растущей паникой, то понял, что совершенно захвачен этим местом. Конечно, множество червей не вызывали особой приязни, но перспектива исследовать эти места была для него слишком соблазнительной.

Так как у Ренегара почти не было друзей, а родителей ни капельки не интересовали его появления и исчезновения, он ни с кем не поделился своим недавним открытием.

Он брал с собой зонды и тому подобное оборудование, которого не было в те времена, когда строились эти катакомбы. В течение многих лет он пытался составить подробную карту этих мест, зачастую используя для этого различные взрывные устройства. Многие ходы были перекрыты из-за камнепадов и прочих естественных «бедствий», и Ренегар быстро обнаружил, что разумное применение взрывов может оказаться весьма полезным. Конечно же, ключевым словом было «разумное». Во время первой такой попытки он чуть не отправился на тот свет.

Острая необходимость — мать всех изобретений, и его знакомство со взрывами и раскопками впоследствии сослужило ему хорошую службу.

К тому же, катакомбы дали ему новую цель.