Из Тени Прошлого (СИ)

- Благодарю тебя, воительница. Отныне мне понятно, как столь хрупкая девушка так умело одолевает здоровяков и наводит ужас на местные банды злодеев, - усмехнулся Ланс. – Однако, кем бы я ни был, до поры мне осталось лишь пытаться вернуть расплату за свою жизнь – самого себя. Может другой колдун, один из тех вечных мудрецов, что уже десятки столетий скитаются по бренной земле, сумеет подсказать, возможно ли заглянуть за пределы своих снов, ибо кое-что из прошлого все-таки оживает в смутных видениях ночи. Я найду каменные палаты древнего Калаваргана, - чародей замолк, ибо название, впервые услышанное из уст униатки, оказалось знакомым для того, кто прежде был бестелесным узником солонки и сохранил некоторые знания и умения. Он не заметил, как Клата подстегнула коня и помчалась вперед догонять ушедший караван. А в голове у графа завертелись мысли о колдуне, что был одним из богов родины далеких предков морян, а также он вспомнил о книге, что так волновала царицу Антею и чародея Сарпиона. Ежели книга морийской колдуньи скрывала секреты древнего колдовства, то она должна была раскрыть перед ним путь к прежней жизни. Ланс уже слышал в придорожных кабаках на пути к тинголам, что в Черноморье окончательно улеглись волнения, и торговля с южной державой под властью прежней царицы вновь возрождалась. Он знал, что ведьмочка достигла своей цели, и с горькой ухмылкой предполагал, что колдовская книга вероятно уже уничтожена и не сможет ему ничем помочь. Хотя сожаление было мимолетным. Задумчивое лицо Марго и её голубые глаза заполнили его сознание. Ланс завертел головой желая оторваться от наваждения – он хотел не думать о возлюбленной чародейке. Пусть вернуть память прошлых лет было за гранью его возможностей, но забыть недавнюю любовь должно было оказаться ему по силам.

Путешественники распрощались на берегу тихой Гаи. Ведимир принял решение далее продолжить путь на одной из широкопалубных барж, что перевозили товар в самые южные воды Золотого моря. Брин Дагул тронулся в дорогу по крепкому мосту и, пожелав успехов велесам, согласился исполнить последнюю просьбу князя – доставить в ближайший город фезов, ныне управляемый кетаном, ставленником атана, послание о прибытии послов от велесов в земли за рекой для того, чтобы быстрая птица прилетела с этими вестями в палаты самого Атуба. Купец тоже направлялся в столицу Хафеза, так что друзья понадеялись на скорую встречу среди великолепных домов Шафри, хотя волич по дороге должен был посетить и иные города фезов, чтобы продвинуть вперед собственное дело по сбыту лекарственных эликсиров и мазей, изготовленных северянами из жиров животных. Но купец утверждал о божественном происхождении своих товаров.

Сплав по реке занял два дня. Князь щедро заплатил хозяину судна за скорую дорогу. Ярким летним днем, когда воздух мерцал от жары и зноя, небольшой отряд велесов сошел на деревянную пристань Шафри, города, выраставшего каменными громадинами из земли на восточном берегу Пенной, в которую в этом месте сливались воедино два её притока – Белу и Гая. Едва воины оказались на твердой земле, к ним приблизились вооруженные стражники во главе с чернобровым тинголом, который говорил на ломанном языке униатов. Он представился Самканом и был послан самим Атубом для встречи гостей из далеких земель.

Город Шафри окружали ровные высокие стены из красного кирпича, за которыми поднимались в небо или расширялись по земле разнообразные по формам здания. Улицы был вымощены грубым камнем, а между домами почти не виднелось проходов, лишь главные широкие дороги тянулись к центру, где находились самые величественные и красивые постройки зодчих. Поэтому прогулка по городу оборачивалась проходом через аркадные двери самих домов, жилые комнаты и небольшие сады. Воздух накалялся до невыносимой духоты от пылавших лучей, на улицах почти не было деревьев, их спасительной тени и зелени. В пределах крепостных стен, отделявших столицу от реки, не протекало ни одного водного источника, лишь глубокие колодцы, из которых с помощью мощных насосов поднимали воду, украшали голые пейзажи. Однако монументальность Шафри отступала перед взглядами усталых путешественников, которые замечали лишь бедноту и истощенность горожан, шатавшихся по улицам в поисках пропитания или подгоняемых тинголами на соорудительные работы. После захвата многие дома и здания лежали в руинах, осколки валунов и щебенки пылились под ногами, темные пятна от пережитых пожаров и запах гари до сих пор уродливым пятном лежал на лице прежде светлой и прекрасной столицы фезов.