Из Тьмы (Арка 5)

Один из противников, что не успел среагировать на угрозу от «неопасного», валяющегося на земле забулдыги — получил по пуле в шею и глаз. А вот второй, благодаря реакции и небольшой оплошности Идзумо, лишь рану в области ключицы. Но такой не совсем удачный вариант тоже был предусмотрен: их группа заранее расписала и отработала действия в различных ситуациях. Вследствие этого Идзумо не стал тратить дополнительные боеприпасы: подранка и так было кому добить.

Одарённый охранник, пусть и успел войти в ускорение, но оставался оглушённым от попадания бронебойно-зажигательной пули с алхимическими добавками (коя так-то должна снаряжаться в винтовку, а не пистолет), отчего хоть и смог дёрнутся в сторону от образовавшейся толкучки и новых возможных выстрелов, но недалеко. Почти сразу он упал и вылетел из ускоренного состояния, получив в висок гирькой на цепочке. Учитывая, что необычным для воителя оружием воспользовался один из одарённых Карателя - этот уже не поднимется.

С остальными и того проще: большинство просто и незатейливо взяли в ножи, почти без выстрелов и пролившейся на снег крови.

Не прошло и десяти секунд, как первая группа расправилась с высунувшейся на свою беду охраной и, захватив с собой трупы, проникла на прилегающий к элитному клубу огороженный участок территории. Кто-то бросился прикрыть ворота и калитку (отходить предполагалось иным путём, так что заблокировать проход не помешает), кто-то разбежался в стороны, ликвидируя зазевавшихся охранников, слуг, извозчиков и прочих (здесь не обошлось без треска выстрелов, но продолжающийся салют неплохо маскировал шум), а кто-то вперёд Идзумо рванул к парадным дверям.

Автоматами охранников никто вооружаться не стал. Иные могут назвать это суевериями, но Идзумо много раз слышал, а несколько раз даже видел, как подобранное с трупа оружие мстило убийце своего хозяина, подводя в самый ответственный момент, тем самым раня, а то и вовсе утаскивая в могилу.

В этом проклятом городе и мире даже оружие способно ненавидеть.

Первыми в помещение вошли гранаты. Благо вторая группа, проникшая через чёрный ход, работала в ином секторе и под удар попасть не могла. За пределами помещения их взрывы не казались такими уж громкими, особенно на фоне подошедшего к своей кульминации салюта. Однако внутри холла, где, судя по имеющимся данным, частенько собирались охранники и вооружённая обслуга, взрывы и разлетающиеся в замкнутом помещении осколки произвели кровавый фурор. Бойцам осталось добить раненых и оглушённых. Сам Идзумо без какого-либо внутреннего сопротивления вонзил кинжал в сердце бессвязно завывающей молоденькой служанки в брючном костюме.

В этом гнилом гнезде порока нет невинных. Все, так или иначе, замешаны в происходящем. Поэтому от заслуженной кары никому не спастись!

Дальше они с частью группы проследовали в центральный зал, и перед глазами замелькали кроваво-тошнотворные сцены развлечений эстетствующих садистов, извращенцев и каннибалов.

Они рубили, резали и стреляли, стирая с лица земли эти живые метастазы одной из пронизывающих чудовищный город раковых опухолей. Идзумо и вовсе предпочёл бы поливать этих тварей из огнемёта, словно павшие от опасной эпидемии трупы или мерзкую насекомовидную монстрогадость, пожравшую одно из имперских селений, но это было бы слишком заметно.

Да и кроме искажённых и заражённых ядовитыми миазмами Столицы, здесь присутствовали также их жертвы. Некоторые из них даже не представляли собой обрубки людей или сочащиеся сукровицей, искусственно поддерживаемые в жизни и сознании куски страдающего мяса. Они ещё могли покинуть этот филиал Преисподней, чтобы снова вступить с городом в борьбу за выживание.

И проиграть несколько позже, добавив свои кости к мириадам оставленных предшественниками. Как и все остальные жители города. Но отсрочка приговора для невинных — всё же лучше казни на месте. Идзумо с его командой — линчеватели, да, но не дикие звери, пьяные от крови.

...Впрочем, одного из падших зверей прогнившего сердца Империи, что по недоразумению считался человеком, дворянином и элитарием, пришлось пощадить.

Идзумо подошёл к перевёрнутому кожаному дивану, чтобы, присев рядом с его торцом, резко выбросить руку вперёд. Там, за ненадёжным укрытием, он схватился за длинные, красивые и ухоженные золотистые волосы своей цели, и, потянув на себя, начал постепенно вытаскивать на свет жалобно скулящего обладателя данной, пристойной скорее для женщины шевелюры: худого, но весьма рослого мужчину с покрытой косметикой холёной физиономией.

— Не-ет! Не надо-а! Не убивайте! Я всё-всё сделайа-а… а-а, больна-а!! — протяжно и на удивление тонко визжал он от не такой уж и сильной боли. Как удивительно уязвимы к собственной боли большинство упырей этого города, что упиваются чужой! — Йа богат! Йа лорд Имприй-а-а-а!!! — перекрывая общий шум, заорало тело, когда раздражённый Идзумо дёрнул чуть сильнее.

— Заткнись, отброс, — сурово проронил Каратель, вытащив длинного визгливого «червяка» из его смехотворного укрытия. — Сам, небось, никого не жалел.